- Нам обязательно лететь на этом?! - Понимаю, что чужая техника наверняка надежна, но слишком хрупка на вид эта конструкция.
- Мне надо вернутся до вечера, ты знаешь более быстрый способ? - откуда мне его знать?
- Нет.
- Тогда заткнись. Грузовой лифт не активирован, значит транспортер надолго не задержится. Три, четыре минуты, не более, - и опять чувствую какую-то неправильность. Слово "минута" мне понятно, но оно несет несколько иной смысл, другое количество времени, нежели привык.
- У меня совсем плохо с памятью. Расскажи как измеряют время.
- Сперва сядь, - показывает пример, опускаясь на пол платформы. - А то собьет с ног, когда полетим. - Если такое говорит человек, закованный в техноброню, лучше последовать совету. - А время измеряют часами.
- Это я понимаю, - моя беда, не верно сформулированные вопросы. - Меня интересует другое, вот минута это сколько?
- Минута это сто секунд. Тебя наверно и правда сильно приложило по голове. Ладно прошлое забыть, но элементарные вещи… - Он удивлен, но подозрения в голосе не слышится. Но главное это слово "секунда", оно не вызывает отторжения, похоже точное совпадение с известным мне.
- А дальше? Сколько минут в часе, сколько часов в сутках? - Надо пользоваться моментом, пока Лим разговорчив.
- В часе сто минут, в сутках десять часов. В неделе десять дней, в месяце десять недель. В году четыре месяца…
- Спасибо Лим, - вовремя проглатываю слово "понял": - я вспомнил. А…
- Держись за ограждение, - увлеченный временными подсчетами, пропустил появление барьера.
С опаской прикасаюсь ладонями к тому, что кажется пластиком, но не идет из головы, то как этот барьер способен без следа исчезать. На ощупь ограждение вполне соответствует тому, что ожидаешь по его виду. Прохладное и прочное. Мои попытки его расшатать, не приводят ни к чему, как литое, не шелохнется ни на миллиметр, как я не старался.
- Лим, ты говорил, что транспорт раз в три часа приходит. Почему мы не улетели раньше? - Не может быть, что я провел тут меньше времени, чем три, даже непривычно длинных, часа.
- Предыдущий транспортер был с четвертого завода. Ферма Тука, рядом с седьмым, откуда как раз эта платформа.
Я то думал, он давал мне отоспаться и отдохнуть. Как бы не так, простой расчет и личная выгода. Плавно транспортер отрывается от крыши. Это движение почти не заметно. Нет ни шума двигателей, ни звуков активации каких либо механизмов, кажется в платформе вообще нет движущихся деталей. Насколько же они нас обогнали в техническом плане?
Резкий рывок перегрузки, заставляет судорожно вцепится в ограждение. Два жэ, не меньше! Прячусь за барьером от набегающего воздуха. Разговаривать совершенно невозможно, воздушный поток унесет все слова. А платформа все набирает ход. Совершенно нет ощущения, что мы летим. Транспорт идет, как по проложенной в воздухе, колее, на высоте трех десятков метров на землей. Космопорт удаляется с огромной скоростью. Под нами мелькают детали пейзажа, но рассмотреть подробностей в полутьме невозможно. Лес, поле, опять лес. Где же хоть какие-то постройки?
Рассвет застает врасплох, слишком он неожидан. То ли близкий горизонт тому виной, то ли набранная платформой скорость. Местное светило имеет характерный желтый оттенок, один в один Солнце. Прошло не больше чем десять минут, одна десятая местного часа, мне надо привыкать к местному измерению времени, как верхушки деревьев сменились распаханными полями. Что-то похожее на пшеницу колосилось на них. Вдали мелькнул одноэтажный бревенчатый домик и пара человеческих фигур, на его фоне. Наверно мне показалось, что эти люди запрягали телегу, слишком уж невероятно подобное предположение, для столь технически развитой цивилизации.
- Скоро прибудем, - перекрикивая ветер, сообщает Лим.
Прикрывая ладонью глаза, всматриваюсь вперед.
Прямо по пути, высится пирамида. Геометрические правильная, четырех угольная конструкция. Но в отличии от египетских, не из камня она сделана, а из матового, серого материала. Издали кажется, что она цельная, а не состоит из блоков или кирпичей. И наша платформа летит прямо в неё, не сбавляя скорости! Нос транспортера нацелен точно в центральную часть, сорокаметровой высоты пирамиды.
Пригибаясь за полуметровым барьером, испуганно замираю. Разумом то понимаю, столкновения не будет, но чувства вопят о обратном. И только когда глаза различают в стене пирамиды, знакомые переливы входной завесы, облегченно выдыхаю. Шутки близкого горизонта с восприятием расстояния, к этому придется долго привыкать. Только пять минут назад, глаза едва различили здание и вот уже по коже пробегают "паутинки" входа, и транспортная платформа резко тормозит, кидая меня на ограждение. Что характерно Лим в своем доспехе даже не покачнулся, гравикомпенсаторы?