Я невольно содрогнулся. Мне показалось, что в словах Гейрана был какой-то роковой смысл.
— Очередь кого?-Переспросила Элли.
— Гэла Бэстона, -удивился Рекс.-Ты что, в первый раз слышишь это имя?
— Почему ты мне не сказал?-Спросила Элли.
Я пожал плечами. Какое значение имело то, какую фамилию для меня придумал Рекс?
— Так ты теперь Гэл Бэстон, -сказала Элли.-Как здорово звучит!
— Я долго ждал удобного момента, господа, -сказал мистер С., поднимаясь с места, -но вижу, что это бесполезно. Давайте просто притворимся, что он настал, этот момент, и давайте наконец выпьем за то, что год назад мы не ошиблись.
Все одобрительно зашумели и подняли бокалы. Гости за соседними столами, заметив, что мистер С. встал, замолчали, давая ему слово. Такое молчаливое подчинение, объединившее всех, вдруг заставило меня почувствовать себя защищённым. Они все были заодно, они все были вместе со мной, они понимали меня и знали, что происходит. В эту минуту я был им за это благодарен. Я был не одинок. После пыльных и грязных улиц Аль-Торно, после бесполезных и выматывающих дружб и бесплодных надежд — я был не один. Кого-то из них я видел по телевизору, про кого-то читал в газетах, чьё-то имя слышал краем уха — они были рядом. Они смотрели на меня с искренней симпатией, они молчали, они поднимали бокалы в мою честь. Я был героем дня, я был их гордостью, их удачей. Я был их частью, и они были частью меня, и словно в этот момент произошла грандиозная дессимиляция, и наши души слились в одну, и каждому досталось поровну этой огромной общей души.
— Я не стану в сотый раз превозносить достоинства именинника, -продолжал мистер С., -это лучше меня сделает Рекс. Давайте просто поблагодарим его за мужество, терпение и стремление понять, за верно выбранную дорогу и за удовольствие, доставленное нам его обществом. Без него Мириал не был бы тем Мириалом, каким мы все хотели бы его видеть. За Гэла Бэстона, господа, за НАШЕГО Гэла Бэстона!
Они были искренни. Я был тронут такой единодушной поддержкой.
— Со своей стороны мы обещали оказывать ему помощь, -сказал мистер С., -и сдержать обещание -наш долг.
Под одобрительные возгласы я встал и поклонился. Ничего особенного не было в этой минуте, и вполне естественно, что на моём дне рождения говорили тосты в мою честь, но всё-таки что-то случилось. Может, в моей крови оттаяло холодное отчаяние, может, дойдя до предела, отпустила обида, а может, причина была в том, что рядом как-то неестественно блестели глаза Элли.
Мистер С. словно прорвал плотину, и дальше всё пошло уже само собой. Я шутил, смеялся, взахлёб беседовал с малознакомыми мне людьми, наслаждаясь вином и новой свободой. Все были рады мне угодить, и весь вечер моё окружение сменялось. Я курил на террасе сигары в обществе бородатых джентельменов, танцевал с разными партнёршами, едва успевая запомнить их имена, играл в бильярд с компанией художников и пел дуэтом с известной певицей. Со всех сторон все твердили о том, какая чудная, ну просто совершенно удивительная получилась вечеринка, о том, какую неповторимую атмосферу я умею создавать вокруг себя и как они благодарны мне за то, что я есть на свете. Я, сам того не желая, вдруг стал центром Мириала, и он тянулся ко мне, поджав уши и виляя хвостом, словно у меня в руках была вожделенная кость.
Я не видел Элли весь вечер, и не хотел её видеть. Иногда где-то среди гостей мелькало её короткое платье цвета морской волны, но я даже не пытался задержать на нём взгляд. Это был мой вечер, и я не хотел его ни с кем делить. Слишком долго я был лишь отражением её холодных голубых глаз.
— Тебя опять купили, придурок, -на ухо прошептал мне Керт, но я даже не обиделся.-Только ничего не пообещали на этот раз, потому что им больше нечего тебе пообещать.
Я широко ему улыбнулся и похлопал по плечу.
— Не переживай, приятель, -снисходительно сказал я, -я со всем справлюсь.
Элли не лишила меня силы, и Керт не преуспел в своих злодеяниях — я по-прежнему стоял на своих ногах, и мне было уже наплевать на то, что случилось раньше. Я завязал массу новых знакомств и сделал открытие, что Мириал не ограничивается Алексом, Кертом, Рексом и Мерс. Отныне мне предстояло познакомиться с остальными, узнать, кто они, чем живут, о чём думают, и это открывало массу новых возможностей.
Всё чудесным образом вдруг стало по-моему.
— Это не потому, что сегодня у Гэла день рождения!-Кричал Додди.-Вовсе нет, господа! Мы будем ценить его каждую минуту, каждую секунду! Мы будем рядом, мы ему поможем!
— Он стоит этого!-Подхватил кто-то.
Все словно сговорились. Я почти не пил, потому что мне казалось, что вино течёт в моих жилах вместо крови. Мелькали лица, звенели бокалы, гремела музыка, слышались восторженные крики, и этот бесконечный круговорот показался мне одним ярким мигом. Я утратил чувство реальности, а может, наоборот, приобрёл. В какой-то момент всё смешалось у меня в голове, и я невольно закрыл глаза, боясь, что не удержусь на ногах. Последним, что мой взгляд выхватил из толпы, были голубые глаза Клифа Гранта, смотрящие на меня насмешливо и в то же время серьёзно.
И в тот же миг всё стихло. Совершенно отчётливо я понял, что всё вдруг закончилось, только не мог понять, как.
Я почувствовал, что лежу, и что мне удобно. Я с удовольствием потянулся, не имея желания открывать глаза.
— Ещё рано спать, Гэл, -услышал я знакомый голос.-Нам предстоит побеседовать.
Я приподнял отяжелевшие веки и лениво улыбнулся Гаму. Он стоял надо мной, склонив голову, и в его глазах, ясных и лучистых, я прочитал одобрение.
— Жаль было прерывать ваше веселье, -развёл руками он, -но это, увы, необходимо.
— Разве остались ещё нерешённые вопросы?-Спросил я.
— О, да их сколько угодно, Гэл, -ответил Гам, -но мы будем решать всё по порядку.
— Я выдержал ваше испытание?
— Выше всяких похвал. Больше от вас не потребуется никаких тестов, мы узнали всё, что хотели узнать. Вы пролежали сорок минут, не шелохнувшись. Вы даже измыслили себя центром празднества, а это говорит о завершённости процесса осознания. Не переживайте, вы ещё успеете вернуться, если захотите, я вас долго не задержу.
— Я больше не хочу туда, -ответил я.-Становится скучно.
— Вот и хорошо. Так кем вы себя ощущаете, Гэл?
— Гэлом Бэстоном. Я ещё не знаю, кто он, но я совершенно точно знаю, что он -это я.
— Вас это радует?
— Скорее обязывает, только пока не знаю, к чему.
— Это хорошо, спешить некуда.
Гам присел со мной рядом на широкий мягкий диван и положил свою руку мне на лоб. Его кожа была грубой и шероховатой, и пахла воском и лесными травами. Мы долго говорили с ним о потеплении в Африке и извержении Килиманджаро, о наводнениях в Азии, вызванных таянием снегов в Гималаях и о строительстве Великой Китайской Стены. Он рассказал мне историю египетского сфинкса и даже назвал его тайное имя, известное лишь богам. Он показал мне Башню Дьявола в Северной Америке и гигантскую секвойю, которой было четыре тысячи лет. Он сказал, что бесследно исчезает лишь время, и что каменные химеры, смотрящие на Париж с высоты Нотр-Дама, умеют говорить. Он объяснил мне тайну английского Стоунхенджа и посоветовал никогда там не появляться. Он объяснил мне всё предельно ясно, и у меня навсегда исчезли последние сомнения.
Истина, которая открылась мне, была так проста и так таинственна одновременно, как ясные молодые глаза на морщинистом грубом лице старого монаха.
Элли сидела за столом в пустом зале и ждала меня. Праздник был давно закончен, свет погашен, все гости разошлись, и только официанты двигались в полутьме, убирая посуду. Она сидела одна, облокотившись на стол, и смотрела куда-то вдаль невидящим взглядом.
Я остановился в дверях и невольно засмотрелся на неё. Я не раз замечал у неё этот странный отрешённый взгляд, но сегодня всё было иначе.