Я подошёл и сел рядом, небрежно закинув ногу за ногу. Внутреннее чувство подсказало мне, что сегодня карты были в моих руках.
— Уже поздно, Элли, -сказал я.-Ты не устала?
Она повернулась ко мне и посмотрела грустно и беспомощно.
— Я устала, Гэл, -сказала она.-Я действительно очень устала.
Я покосился на неё и ничего не ответил. Откуда-то вдруг появилось неприятное предчувствие того, что сейчас мне придётся лгать.
— Но я не хочу уходить, потому что я всё ещё надеюсь понять, что произошло.
— Ничего не произошло, Элли, -я поздравил себя с первой ложью.-Нам надо отдохнуть.
— Гэл Бэстон, -покачала головой она.-Раньше ты был совсем другим…
— Неужели? Может, раньше ты просто меня не замечала?
Я повернулся и насмешливо посмотрел на неё. Господи, почему же раньше я никак не мог запомнить её лица? Сейчас оно показалось мне таким же знакомым, как узор на своём любимом свитере, который можно вспомнить, закрыв глаза. И эта маленькая родника над губой — неужели раньше я её не замечал?
— Ты тоже раньше была совсем другой, Элли, -недоумённо пробормотал я.
Я словно в первый раз увидел Элли, такой незнакомой она показалась мне. Я бы даже меньше удивился, если бы у неё потемнели глаза или вырос нос, настолько это неуловимое изменение делало её неузнаваемой. Она как будто хотела что-то сказать, но не решалась. Я тоже не хотел ничего говорить, меня одолело какое-то тупое безразличие.
— Теперь ты -Гэл Бэстон, -покачав головой, задумчиво сказала она.
— Не могу понять, Элли, почему для тебя это вдруг стало так важно, -пожал плечами я. Сейчас я хотел одного -чтобы разговор поскорее закончился.
— Ты не сказал мне, Гэл, ты в первый раз в жизни не рассказал мне о том, что для тебя так важно…
— Может быть, Элли, я не рассказывал тебе ещё очень многое, и не рассказывал потому, что тебе это не было нужно. Я не вижу смысла предъявлять претензии, Элли, я устал. Мне надоело делать всё одному, понимаешь? Мне надоело не видеть результатов и биться головой о стену. Мне больно, вернее, мне было больно, но жизнь на этом не заканчивается, слава Богу, и сегодня я это понял.
— Ты больше меня не любишь?
— Я так часто говорил это слово, Элли, говорил тебе, говорил, думая про тебя… Оно утратило всякий смысл, и я уже не знаю, что оно означает. Моё первое «люблю» слишком сильно отличается от последнего…
Я виновато поджал губы и искоса взглянул на неё. Она казалась совершенно спокойной, только глаза блестели больше обычного и лицо… Господи, что же случилось с её лицом?
— Ты плохо поступала со мной, Элли, -сказал я, -и недавно я понял, что больше не могу и не хочу терпеть. Дело даже не в том, что ты меня не любила, а в том, что ты не была со мной честна. Тебе было весело наблюдать, как я мучился, как я искал к тебе дорогу, выдумывал разные способы и прыгал выше головы. Все мои попытки были заведомо обречены на неудачу, но ведь я об этом не знал. Элли, я ведь не игрушка, я живой человек, и мне было больно так же, как когда-то тебе. Но разве тебе было до этого дело? В первый раз в жизни всё было по-твоему, кто-то страдал из-за тебя! Это само по себе было очень интересно, не правда ли?
— Теперь мне предстоит расплачиваться за это всю жизнь?-Спросила Элли.
— Я бы сказал, что ты уже заплатила. Прости, но больше нам в самом деле не о чем говорить. Каждый сделал свой выбор сам, когда-то давным-давно.
— Промелькнувшая в голове мысль, случайно обронённое слово…
— Вот именно.
— Но ведь тогда, когда мы делали выбор, мы не знали, что встретим друг друга… Тогда всё было не так…
— Даже если мы поспешили -Элли, мы уже ничего не изменим. Слишком поздно проснулось в тебе сожаление, я уже не хочу, чтобы всё было так.
— Потому, что ты знаешь, что тебя ждёт впереди?
— Может, и поэтому. С твоей помощью я успел позабыть, как прекрасна бывает жизнь.
— Я не хотела, Гэл…
— В чём дело? Объясни мне, Элли, что ты хочешь сказать? Что тебе до смерти обидно, что я больше не буду твоей тенью? Что я снова буду учиться жить?
— Что мне больше не безразличны твои чувства, Гэл…
— Так…-Я наморщил лоб.-Что-то случилось? Только -что, Элли? Что во мне появилось такого, чего не было вчера?
— Я не знаю…-робко сказала Элли.
Она не была слабой в эту минуту — она притворялась слабой, чтобы не показать мне того, что показывать пока не хотела. Наверное, такой она была раньше, и точно так же неумело изображала беспомощность, чтобы скрыть настоящую беспомощность.
— Сегодня мой день рождения, Элли, -сказал я, -и мне хотелось бы хоть сегодня сделать то, что я хочу.
— А что ты хочешь?
— Я хочу отправиться домой и лечь спать.
Я встал и вежливо склонил голову. Элли не шевельнулась.
— Человек способен вынести очень многое, -сказал я, -но человек может устать. Я устал, Элли.
По дороге домой я действительно чувствовал лишь усталость. Я даже не думал о том, что произошло, и почему произошло это что-то, я просто хотел чтобы оно осталось позади. Прожитый день вдруг превратился во вчерашний.
В первый раз за последние месяцы я ложился спать со спокойной душой и лёгким сердцем, и мне больше не надо было убеждать себя, что всё на свете происходит правильно.
Глава 11.
— Ну так как, Алекс?-Спросил я.
— Я не знаю, Гэл…-замялся он.-Я не готов…
— Ты не хочешь поговорить со мной?
— Нет…
— Ладно.
Я потушил сигарету и встал.
— Ты боишься, -сказал я.-Боишься и не хочешь ничего менять. Но ведь стоит сделать первый шаг -а дальше будет легче.
— Я…должен подумать…
— Ты будешь думать долго, Алекс, слишком долго. А я хотел тебе помочь.
Может, это действительно было пустой затеей? Разве можно было образумить Алекса, беззащитного и в стельку пьяного?
— Я привык так жить, -пробормотал Алекс, -я к нему привык…
— Ты сам не знаешь, что ты говоришь! Ты не привык, ты просто подчиняешься его воле. Когда ты просил мистера Джека дать тебя Керта, разве ты хотел, чтобы всё было так?
— Он сел мне на голову, я понимаю… Я слишком слаб, я поддался влиянию, я больше не думаю о себе…
— Ты как раз думаешь о себе, Алекс! Керт -это часть тебя, это ты! Ты — жалкий эгоист, ты не можешь справиться сам с собой! Если бы ты знал…
— Я -эгоист? Да ты что, Гэл?-Обиделся Алекс.-Всё, что я делаю — я делаю для людей.
— Я не могу с тобой спорить, Алекс, не могу. Ты превратился в жалкого пьяницу, а что же будет дальше? Ты будешь молиться на своего идола, а он будет разрушать чужие жизни?
— Я виноват перед тобой…
— Увы! Но почему-то я тебя прощаю, Алекс. Год назад не простил бы, а сейчас кое-что мне ясно. Поступай, как знаешь, я не могу решить за тебя.
— Ты мне не поможешь?
— КАК ты хочешь, чтобы я тебе помог? В глубине души ты ненавидишь меня за то, что я могу победить Керта и не оставить ему шанса. Это так, Алекс, не спорь со мной, лучше послушай. Ты же не просто его боишься -ты можешь его уничтожить, но ты не хочешь. Алекс, я сдаюсь, я больше не шевельну и пальцем. Но я это делаю не для тебя, а просто потому, что я устал.
— Я виноват, Гэл, я перед тобой виноват… Вы были бы счастливы, если бы не Керт… И я знал это, но я его не отговорил.
— Я прекрасно понимаю, Алекс, почему ты его не отговорил. Не вини себя, всё уже позади. Я справился с этим, Алекс, и я ни на кого не держу зла. Это придумано вовсе не тобой, и даже не Кертом.
— Но всё-таки…
— Сегодня ты явился орудием, завтра на твоём месте буду я. Я привыкаю к этой мысли, Алекс, я смогу жить так.
— Без Элли?
— Без Элли. Боль ушла.
— Гэл!-Грустно покачал головой Алекс.-Мне жаль тебя, Гэл! Боль уходит лишь для того, чтобы уступить место новой боли.
Элли ждала меня, сидя в кресле в глубине коридора. Я увидел её сразу, только вышел из лифта.
Я не приблизился к ней, а остановился и сложил руки на груди. Она встала и пошла ко мне навстречу.
«Что с ней случилось?-Думал я.-Что ей от меня надо ещё?»
Она подошла к моей двери и спросила: