Я ведь рассказывал уже о нашем ежегодном осеннем празднике желудей, когда их едят в стране все без исключения? Вот как раз на подобный случай неурожая зерновых он и внедрялся. Хлеба-то много не нужно, если хватает другой жратвы, так что неурожай пшеницы сам по себе не столь уж и критичен, но из чего прикажете варить кашу, если не уродился и ячмень? Вот тут нас и выручают жёлуди, особенно каменного дуба, которого в наших лесах, хвала богам, достаточно – жёлуди обычных идут в основном на корм скоту.
Мы-то, люди уж всяко не бедные, могли бы в принципе и обойтись без желудей в рационе. Но раз уж у нас обыкновенный фашизм, то он ведь что означает? Сплочённость и солидарность всего народа перед общими проблемами, и мы как тутошняя элита – тоже часть тутошнего народа, и если он вынужден есть жёлуди, то и мы тоже их едим. Не так много и не так часто, пускай даже и раз в неделю, но и это уже достаточно регулярно. Тут ведь принципиально важен сам факт. Продегустировать желудёвую кашу один раз в год на соответствующем официозном мероприятии или даже откушать в разовом, опять-таки, порядке "жёлуди по-легионерски" в близлежащем лагере Первого Турдетанского – это же заведомая агитационная показуха, и все это прекрасно понимают, а вот когда наши слуги готовят аналогичное блюдо и себе, и нам, и поедаем мы его не публично напоказ толпе, а за заборами и стенами наших особняков, да ещё и регулярно – это совсем другое дело. То, что не в падлу богатым баловням судьбы – тем более не в падлу и трудящимся массам. В Бетике ведь отчего голодают? Что там, желудей меньше, чем у нас? Ничуть не меньше, и перебились бы ими, как перебивались и предки в старину, если бы не было в падлу. А в падлу отчего? Оттого, что ни римляне желудей не едят, ни подражающая им собственная элита, глядя на которую и простонародье предпочитает в массе пускай даже и голодать, но "держать марку" приобщённых к передовой античной цивилизации, которая желудями даже рабов не кормит. Забавно наблюдать, как те же самые люди хоть и морщатся, но уже едят желудёвую кашу в фильтрационном "концлагере", где её раз в день ест и стража, а раз в неделю ради показухи и лагерное начальство. Глядя на них – уже как-то не в падлу. Ну, большинству – есть выкобенивающиеся, но недолго, потому как таких первыми же и гонят взашей. Правильно говорят, что разруха – она прежде всего в головах.
С грибами же ситуёвина в чём-то проще, но в чём-то и сложнее. Проще в том плане, что предубеждения против грибов в народе нет – как греки с римлянами собирают и едят их вполне охотно, так и испанские иберы от них в этом отношении не отстают. Не так, как современные испанцы, допустим, те – народ романский, у которого его страсть к грибным блюдам больше от поздней римской имперской кухни унаследована, у иберов их поменьше, и не так они изысканы, и фанатизма такого нет, но собирают и едят их веками. Сложность же в том, в чём и у всех – грибами лакомятся, но как серьёзную жратву никто их не воспринимает. Едят-то ведь их в традиционном виде, то бишь в цельном, в котором они малопитательны, так что правильное в общем-то в народе о них мнение. Ну откуда ж трудящимся массам знать о питательности грибного порошка, если никто из них никогда его не делал? Как знают и умеют, так и готовят, как приготовили, так и съедят, как съели, так и усвоили, а как усвоили – так и оценили пользу. Вкусно, приятно, но если есть одни только грибы, то через некоторое время – что ел их, что не ел.
Фокус тут в составляющем клеточную оболочку грибов фунгине, который, как Наташка объясняет, сродни хитину насекомых и прочих им подобных многоножек. Наш желудочный сок переварить его не в состоянии, отчего и усвоение грибных полезностей получается процентов на десять, не больше. Смысл размалывания высушенных грибов в порошок в том, что при этом разрушается фунгинная оболочка грибных клеток, и если их размол достаточно мелкий, то и до девяноста процентов усваивается, как и из мяса. И с мясом тут сравнение грибов не случайное, а вполне по делу, потому как именно мясные белки, то бишь животные по своему составу, мы из грибов и получаем. Вкус разве только не мясной, поскольку в самом мясе он солями калия обеспечивается, но это поправимо – поташа добавить, из обыкновенной золы добываемого, и будет правильный вкус. Труднее всего к сушке и размолу грибов народ приучить. Хоть и нет на это прямых запретов ни в религии, ни в светских обычаях, но традиция есть традиция – ни отцы так не делали, ни деды, и вообще, кто и где так делает? Вот, мы теперь делаем, и способ внедрения в массы – тот же, которым и картофан в России внедрялся. Точнее – внедрился в конечном итоге, потому как поначалу-то он внедрялся петровским указом в приказном порядке с угрозами кар за неисполнение, отчего и исполнялся тот указ чисто для галочки – вот, велено нам было посадить – посадили, растёт, а зачем – то не нам, то государю ведомо, а наше дело подневольное. Никому же никто толком ни хрена не объяснял, и когда народ это ещё и есть заставили, многие ядовитыми ягодами травились, отчего вспыхивали бунты. А вот когда отчаялись преемники Петра принудительно народ к картофану приучить, да и хрен на это дело забили, вот тогда и пошло это дело в массы – где помещик знал, как это едят, там и крестьяне его узнавали от его дворовых слуг, а от них – их соседи, а от тех – дальше знание шло. Поэтому и не сходим мы с ума с правительственными постановлениями, а то ведь, чего доброго, идиоты на местах ещё и мухоморы молоть и жрать людей заставят, а с личного примера сразу и начали – высадили у себя в латифундиях шампиньоны, которым губительное для зерновых дождливое лето – что доктор прописал, ну и сушим их, мелем в порошок, готовим подливу к каше и прочим блюдам, сами их едим и соседей угощаем. И в соседних с нами крестьянских общинах многие уже нашему примеру следуют, а кто не хочет – вольному воля, пусть давятся желудёвой кашей без подливы. У нас ведь свобода, верно? Хочешь – живи, не хочешь – не живи, силой никто не заставляет.