– Дикий слон – тоже польза.
– У римлян в Италии нет своих слонов, и они этого не понимают. А вот о том, что испанские войска со слонами уже ДВАЖДЫ приходили в Италию, они помнят очень хорошо. О том, что у нас – уже три полных легиона, и состав людей для них – тройной, в Риме тоже знают. И если Италия далеко, то римская Бетика – совсем рядом, а у Рима в Испании – два легиона, и если у нас вдруг появятся ещё и слоны – мысль у римлян может возникнуть по этому поводу только одна. Им не нужно уже третьего раза меньше, чем за полвека, так что реагировать они будут нервно, – детвора снова рассмеялась.
– А потом?
– А когда "потом"? Вы-то с Волнием может и доживёте до времени, когда будет уже МОЖНО, а вот мы – сильно сомневаюсь.
– Лет около пятидесяти, – прикинула Юлька, – Нуманция, – это она проговорила уже вполголоса, только для нас.
– Столько не живут, – прокомментировал Володя, и я кивнул, не развивая тему вслух – рано детворе знать "историю будущего". Вот после школы, уже в закрытом для посторонних ВУЗе – будет у них и такой предмет наряду с кучей прочих, для античного мира категорически неуместных, так что пока обойдутся.
Нуманция – это главный город кельтиберского племени ареваков, и её взятием как раз и закончится Третья Кельтиберская, которая и решит для Рима окончательно его проблемы с кельтиберами. Взятие – да, где-то лет через пятьдесят и будет, в один год с первым заходом гракховщины. Правда, то событие, на которое намекает наша историчка, произойдёт лет на двадцать раньше – это неудачный поход на Нуманцию Квинта Фульвия Нобилиора, у которого будет и десяток полученных от Масиниссы нумидийских слонов. В полевом сражении они расшугают конницу ареваков, но под стенами города угодят под плотный обстрел, взбесятся и потопчут самих римлян. Разочаруют их, короче говоря. Вот тогда-то, когда римляне в боевых достоинствах элефантусов крепко разочаруются, нам и можно будет уже своими обзаводиться начинать, то бишь лет через тридцать, и это ж ещё только начинать, самых первых только привозить, а много ли их за один раз перевезёшь, не дрессированных ни хрена, а полудиких? Геморрой это будет ещё тот, так что на свою самодостаточную популяцию хотя бы уж в сотню голов – боюсь, как раз те двадцать лет примерно и уйдут. И с учётом этого правы и Юлька, назначившая полувековой срок, и Володя – столько и в натуре не живут. Нет, ну в теории-то можно даже дожить, но если и случится вдруг такое чудо – это сколько ж годков мне тогда будет? До хождения под себя доживать как-то, знаете ли, и не хочется, гы-гы!
После пикника я объявил детворе, что мы возвращаемся в Лакобригу, а точнее – на мануфактуру, где будет очередная ознакомительная экскурсия по производству. Не могу сказать, чтобы все пришли от этого в восторг, некоторые даже заскучали, но это-то как раз было легко излечимо. После экскурсии я назначил стрельбы из "громовых труб" и объявил, что те, кто будет изучать производство особенно прилежно, смогут и пострелять побольше. Юлька – и та прикололась, когда увидела горящие неподдельным энтузиазмом глаза даже у "гречанок", которым никто и не вменял эту производственную экскурсия так уж прямо в обязаловку. Аглея хоть сейчас могла уводить их на занятия по танцам или по греческой поэзии – ага, чисто теоретически, поскольку вероятность бунта её воспитанниц был бы в этом случае гораздо выше допустимой, да и самой ей было гораздо интереснее "сделать гром и молнию" собственноручно. Конечно, все предпочли бы побабахать прямо тут и прямо сей секунд, но пацанва, например, уже знала, почему этому не бывать. Даже не потому, что знакомство с производством мы считаем для наших детей обязательным.