А царь – прямо как нарочно подыграть мне решил, зайдя с другого бока:
– Ну, хорошо, с островами посреди Моря Мрака мне всё понятно. А как тогда насчёт Островов Блаженных? Они, как я понимаю, вблизи от Мавритании, и добраться до них можно, плывя вдоль её берегов. А когда вы обсуждали вопрос о колонии на Горгадах, то не раз говорили и сами, что лучше было бы на Островах Блаженных обосноваться, но на них дикари, а на завоевание у вас недостаточно сил. Но ведь вы говорили тогда о силах Тарквиниев, а не нашего государства. У нас – три полных легиона, и я не вижу причин, по которым мы не могли бы выделить один из них – с положенными ему вспомогательными войсками, конечно – на завоевание этих островов. Неужели легиона не хватит на каких-то дикарей, которые, как вы говорили, даже металлов не знают?
– Ты говоришь о завоевании островов по одному? – уточнил Фабриций.
– Разумеется! Я же прекрасно понимаю, что на захват всего архипелага разом может не хватить и всех трёх наших легионов. Так зачем же мы будем делать подобные глупости? Мы завоюем один остров, разбавим дикарей нашими колонистами, хорошо вооружёнными и организованными, а легион перебросим на завоевание следующего, и так завоюем их все по одному. Что в этом невозможного?
– В открытом сражении, великий, любой из наших легионов, конечно, разобьёт дикарей любого из этих островов, – ответил я монарху, пока босс перебирал аргументы, – Но после первого же разгрома дикари перейдут к тактике налётов и засад, как это делают лузитаны и кельтиберы. Ты же сам прекрасно помнишь, как нелегко было выкуривать из пещер последних лузитанских бандитов, когда мы только завоевали страну. И это – при том, что нам помогали здешние турдетаны и конии, довольные нашим приходом и нашей властью. А что было бы, если бы и они тоже выступили против нас?
– Ну, ты уж скажешь тоже! – хмыкнул Миликон, – Мы же для них – свои!
– Вот именно, великий. А там у нас своих не будет. Острова невелики и плотно заселены, так что лишней земли у дикарей нет. Они даже между собой из-за этого воюют, когда их становится слишком много, хоть это и война своих со своими. А любой чужак станет для них общим врагом, которого надо изгнать со своей земли, а заодно и разжиться богатой добычей. Каждый убитый солдат – это три дротика с железными наконечниками, копьё с большим наконечником, меч и кинжал, а у дикарей вообще нет металлов, и любой железный предмет для них – величайшая ценность. Так зачем же они будут убивать друг друга, когда можно убивать наших? А пещер там не меньше, чем здесь, и они знают там каждый куст и каждый камень. Ни один наш колонист там не будет чувствовать себя в безопасности, стоит только легиону покинуть остров, и значит, нельзя выводить войска, пока не будут выловлены и уничтожены все бандиты, а на это уйдут годы. И так – на всех островах. За сколько десятилетий ты рассчитываешь завоевать и замирить весь архипелаг?
– Но ведь вы же как-то собирались сделать это в будущем?
– Наёмниками, великий, а не призванными на службу крестьянами. Пока-что у нас их мало, поэтому и откладываем завоевание до лучших времён.
– Хороший наёмник в бою стоит трёх ополченцев, но такие наёмники дороги, великий, – поддержал меня въехавший в мою мыслю босс, – А дешёвый сброд, согласный наняться за жалованье легионера – хуже ополченцев и не годится для серьёзной войны.
– Вроде тех переселенцев, которых вы отказываетесь принимать к нам? – понял монарх, – С такими солдатами, конечно, много не навоюешь. А чем плохи легионеры? Ну, согласен, выучка у них не та, ну так больше их пошлём. Полтора легиона, допустим.
– Легионеров, великий, мы отрываем от их крестьянских хозяйств. Так если мы воюем на нашей границе с соседями – это недалеко. Мы даём людям завершить весенние работы, воюем летом, но к осени заканчиваем военные действия и распускаем людей по домам – их хозяйство в этом случае не несёт почти никакого урона. А теперь – представь себе войну за морем. Всех дикарей за один сезон не замирить, так что войско с острова выводить нельзя. Значит, солдаты не возвращаются по домам осенью и не обрабатывают своих наделов, а их семьи – бедствуют.
– Так ведь мы же их другими заменим! Пришлём других, а этих – отпустим.