– Да, обычно так и бывает – большие цифры, как правило, недостоверны даже для самых страшных болезней, – подтвердила наша биологичка, – Но и треть населения – это тоже очень много. Так нам следует ожидать именно что-то из них?
– Ну, как я сказала, полной уверенности нет, но – да, брюшной тиф считается у историков наиболее вероятным и для этой италийской эпидемии.
– Симптомы, значит, неизвестны? – Наташка призадумалась, – Может, хотя бы что-то косвенное припомнишь?
– Ну, если только ОЧЕНЬ косвенное. Ещё где-то лет через шесть или семь после неё ожидается другая эпидемия, так для неё Тит Ливий называл поимённо умерших от неё государственных жрецов высокого ранга – людей, сама понимаешь, непростых и уж точно не бедных. То есть она будет косить людей без разбора их достатка, а значит, и питания. А для этой ближайшей таких указаний нет – видимо, никто из больших и важных римских шишек именно от неё не умер, но трудности с набором солдат указывают, что был сильно затронут призывной контингент, то есть римские и вообще италийские крестьяне. Можно заподозрить связь заболеваемости с питанием – в неурожайный год крестьянская беднота, сама понимаешь, если и не пухнет с голоду, то в любом случае недоедает. В общем, есть основания подозревать связь заболеваемости с питанием, если тебе это поможет…
– Таких болезней много, но и к брюшному тифу это тоже подходит, и раз уж он считается наиболее вероятным – надо готовиться к нему. Ну, насчёт питания – да, голод уж точно противопоказан. Нам-то с вами он не грозит, но для масс это актуально. Этот год дождливый, так что урожай под вопросом, и я бы на вашем месте озаботилась закупкой африканского зерна, пока его всё не скупили римляне…
– Кажется, и следующий год должен быть таким же, – припомнила Юлька, – Не уверена, правда, надо уточнить по Барашу, но вообще-то всё столетие в основном такое.
– Да видно ведь и по зимам, – добавила Наташка, – И холоднее, и снег выпадает чаще, хоть в низинах и не задерживается надолго. Холод ведь тоже ослабляет иммунитет, так что надо позаботиться и об отоплении инсул.
– Так, погоди-ка, Юля, – я сделал охотничью стойку, – Ты сказала, что можешь уточнить по кому-то там?
– Ну да. Бараш, книжка назвается "История неурожаев и погоды в Европе".
– Так она у тебя есть на аппарате?
– Переписала уже и на бумагу, не беспокойся. Как раз пока вы ездили. Ты своё дело сделай – с Фабрицием поговори, чтобы всё подготовили своевременно.
– И что ещё нужно подготовить?
– Ну, хотя бы уж санбюллетени на турдетанском, финикийском и греческом большим тиражом напечатать – русский текст я напишу, – предложила Наташка.
– Тогда – напечатаем, не вопрос. В чём там суть по делу?
– Ну, симптомами не парься, я напишу.
– Это я понял. Лечиться народу как?
– Ну, для начала желательно не заражаться. Во-первых – гигиена. Брюшной тиф – это типичная "болезнь грязных рук". Руки – обязательно мыть и перед едой, и придя с улицы, еду перед готовкой тоже мыть, воду для питья – кипятить, а не просто добавкой вина её обеззараживать, как привыкли. Посуда у каждого должна быть своя, а не из общей миски есть, как это у многих крестьян до сих пор в ходу. С малознакомыми людьми за руку не здороваться.
– Млять, не так-то легко будет народец заставить, – проворчал я.
– Жрецы на что? – подсказала Юлька, – Это нас с Наташей Ретоген слушать не станет, а вас с Фабрицием – выслушает, да ещё и благодарен вам будет за случай блеснуть божественным откровением.
– Тем более, что нужен будет ещё и карантин для всех прибывающих в страну, – добила меня биологичка, – Инкубационный период у брюшного тифа три недели, так что нужно никак не меньше, а лучше – месяц. Я понимаю, что тяжело, и купцы, конечно, тоже будут недовольны, ну так тем более лучше на религию эти непопулярные меры свалить, а не на себя их брать.
– Кстати, насчёт купцов, – спохватился Васкес, – Месячный карантин, конечно, парализует импорт, в том числе и продовольствия, так что необходимые запасы должны быть сделаны заранее.
– Ну, обрадовали, млять! – мне стало как-то не до веселья, потому как это они подсказали, и с них взятки гладки, их долг выполнен и совесть спокойна, а убеждать наше святейшее жречество и договариваться с ним – правильно, нам с Фабрицием, – Чем теперь добьёте окончательно, чтоб не мучился?