– Согласно расчету, – сказала Нина. Сказала негромко: подрывать авторитет командира она не хотела; но и оставить ошибку без исправления не могла.
Все двинулись по местам, и в этот момент в динамике громкой связи раздалось:
– Командир, воздух!
– Экипаж, воздушная тревога! К бою! – крикнул полковник.
Снаружи раздались взрывы, пока не очень близкие, и вой самолетных двигателей. Командиры подразделений бросились по местам. Ударила первая очередь из скорострельной зенитной пушки.
– Мережко, останься! – крикнул полковник, и лейтенант остался на КП. Кроме него, остались еще военврач и инспектор.
Полковник, прильнув к окулярам командирского прибора наблюдения, следил за самолетами.
– Звено штурмовиков, – сказал он. – Пошли на второй заход.
– Командир, это наши! – раздалось в динамике.
Звук двигателей нарастал. Полковник оторвался от прибора наблюдения, вскочил на стол и открыл люк в крыше вагона. Просунув голову в люк, не обращая внимания на разрывы, он смотрел на самолеты. Когда ведущий прошел над поездом, полковник успел разглядеть звезды на крыльях.
– Они что, не видят опознавательных знаков?! – спросил он, спрыгнув со стола. Снова уткнувшись в окуляры, он следил за самолетами.
– С боков, скорее всего, не видят, а сверху – может, закоптило? – предположил Мережко. В этот момент на КП вбежал радист с пулеметом, под которым висела коробка с лентой на двести пятьдесят патронов. Вскочив за спиной полковника на стол, он просунул ствол пулемета в люк и принялся стрелять в небо то короткими, то длинными очередями.
– Что ты делаешь?! – спросил полковник, очумело глядя на радиста. Тот не отвечал, продолжал стрелять.
– Материт летунов морзянкой, – сказал Мережко. – Может, хоть так поймут?
Трассирующие пули летели в вечернее небо, складываясь в сигналы азбуки Морзе: короткая очередь – точка, длинная – тире. Одна короткая очередь – буква Е. Длинная, три коротких – Б. Одна длинная – Т. Короткая, две длинных – В. Три длинных…
Полковник снова посмотрел в окуляры.
– Похоже, поняли, – сказал он. Головной самолет качнул крыльями, а затем звено, обогнув станцию по широкой дуге, ушло в ту сторону, откуда приехал поезд.
Пулемет за спиной смолк: кончилась лента.
Полковник взял микрофон, чтобы скомандовать отбой воздушной тревоги, но в это время в динамике раздался голос капитана Звягина:
– Вторая батарея, пожар в боевом отделении!
– Тушите первичными средствами! – крикнул в микрофон полковник. – Экипаж, все огнетушители – на вторую батарею! Машинист, сдавай назад к водокачке, ставь под гидрант.
Поезд тронулся назад, набирая скорость, но через несколько секунд внезапно резко затормозил.
– Командир, похоже, приехали, – раздался в динамике голос машиниста. – Путь разбит, две платформы сошли с рельсов. Дальше не уедем.
– Да и не поможет нам водокачка, – сказал Мережко, рассматривая станцию в окуляры. – Похоже, летуны первый заход делали не на нас.
Он уступил прибор наблюдения командиру, и тот увидел, что из пробитого бака водонапорной башни в нескольких местах хлещет вода, а насосная превратилась в груду кирпичей.
– Командир, огнетушители кончились, – сообщил из динамика капитан Звягин, и полковник понял, что пожар им не потушить.
– Экипажу покинуть поезд и выходить к станции, – скомандовал он. Потом, раскрыв, перевернул "дипломат" инспектора и вывалил на пол коробку с кнопкой. Она упала кнопкой вниз, и снова раздался звук игрушечного бластера.
Полковник переложил в чемоданчик документы и карты из сейфа, закрыл его и перевязал отрезком веревки, потому что замок был сломан. Потом посмотрел туда, где Мороз все это время успокаивал больного, и обнаружил, что военврача нет, а инспектора держит Мережко.
– Мороз убежал собирать свое хозяйство, – сообщил лейтенант.
– Пошли, – сказал полковник, и они втроем быстро двинулись к выходу.
Все собрались на платформе. Не хватало только лейтенанта Мережко и троих разведчиков из его взвода. Потом и они подъехали на ручной дрезине – она стояла на одной из двух платформ, что сошли с рельсов, перекрыв дорогу поезду.
– Подняли на всякий случай, – сообщил Мережко, – думаю, пригодится.
– Молодцы, я бы о ней не вспомнил, – похвалил полковник.
– Нина, я для вас прихватил одеяло, но нести его придется вам, – сказал военврач Мороз. Он протянул Нине одно из двух одеял, которые забрал с собой из поезда.
– А второе кому? – спросил его старшина Полещук.
– Больному, – ответил Мороз и строго посмотрел на старшину.
– Да-а, – философски сказал капитан Звягин, – выходит, сами с собой воюем…
– Ну, хорошо! – капитану Хасанову не давал покоя один вопрос, и он пытался найти на него ответ. – С этим ясно – псих, – он мотнул головой в сторону инспектора. – Но летуны-то, которые нас бомбили, – они что, тоже?!
– Я же сказал: полнолуние, – ответил ему Мороз.
Пути за водокачкой изгибались дугой, и с платформы было хорошо видно горящий бронепоезд. При желании в этой картине можно было даже найти какую-то красоту.
Один из вагонов вздрогнул, над ним вспухло облако дыма, из которого понеслись к небу трассирующие пули. Через пару секунд донесся глухой звук взрыва и треск рвущихся патронов.
– Уходим, – сказал полковник. – Когда начнут разлетаться снаряды, здесь будет опасно.
– Елки-палки! – капитан Звягин хлопнул себя по лбу. – Там же атомные! Рванет – мало не покажется!
– Вряд ли, – не очень уверенно сказал полковник. – У них блокировки от несанкционированного подрыва.
Он не был уверен, что в условиях пожара эти блокировки сработают должным образом, поэтому добавил:
– Давайте за насыпь, быстро!
Люди были уже готовы броситься за насыпь, но всех остановил старшина Полещук, который спокойно сказал:
– Да не рванет! Нет там ничего!
– Как это – нет? – оторопело спросил полковник.
– Выбросил я их. Еще вчера утром, – ответил Полещук. И, глядя на изумленные физиономии, пояснил:
– Ну, достало меня об них спотыкаться!
– О, господи! – простонал инспектор. – Ну и бардак! Атомное оружие валяется под ногами, кому надо – бери и пользуйся! Противник, террористы, шпана какая-нибудь! Ребятишки найдут – в костер сунут…
– Спокойно, больной, все будет хорошо, – Мороз сразу же начал успокаивать инспектора. А Полещук сказал:
– Никто их не найдет! Я же их не куда попало бросил. Помните, там болото было? После этой станции… как ее? Великаново, Исполиново…
– Гигантово, – подсказал кто-то.
– Точно! – сказал Полещук. – Ну, вот, а после нее насыпь шла вдоль болота, долго так. Вот в то болото мы с ребятами их и кинули. Никто их там не найдет, и лягушки не скоро разберутся, что с ними делать.
– Ну, что же, пойдем обратно, – сказал полковник.
– Куда пойдем?! – опять застонал инспектор. – Там заградотряды!
– Эти, что ли? – спросил полковник, указывая рукой вдоль рельсов.
Железная дорога шла полем, а затем в паре километров от станции начинался лес, и там, где в него уходили рельсы, было видно какое-то движение. Какие-то люди на каких-то машинах выезжали из леса и разворачивались на краю поля.
Полковник посмотрел в бинокль.
– По мне, так эти больше похожи на разбойничью ватагу или банду мародеров, – сказал он.
– Командир, разрешите, мы с ними разберемся? – спросил Мережко.
– Давайте, – ответил полковник.
Разведчики выкатили дрезину, на нее влезло человек восемь или десять, впереди поставили пулемет…
– Вы что, собираетесь возвращаться пешком?! – не унимался инспектор. – Да вы хоть представляете, сколько идти?!
– Ничего, дойдем, – сказала Нина и с надеждой посмотрела на мужа. – Мы ведь не слишком далеко уехали?
(c) С.Кусков. 28.09.2007