Выбрать главу

— Последний раз! — воскликнул он. — А там в путь!

Пир продолжался…

XV

День 26 января 1904 года никогда не изгладится из памяти тех, кто жил в то тревожное время на берегах Тихого океана.

Гул взорвавшихся мин на рейде Порт-Артура, где стояли не ожидавшие нападения русские броненосцы и крейсера, громким отзвуком пронесся от мыса Ляотешань до Владивостока, Татарского пролива и устья Амура. Об этой вести, волнуясь и негодуя, рассуждали в городах и больших селах. О том же передавали друг другу встречавшиеся в тайге промысловые охотники и говорили под шум ветра и гудение парусов рыбаки на больших баркасах.

Город, где находился главный магазин фирмы «Артиг и Вейс», узнал об этой злополучной новости рано утром 26 января. Передавали появляющиеся откуда-то слухи о серьезных потерях русского флота и об опасности, угрожающей Порт-Артуру.

Толпы людей ходили весь день и до поздней ночи по улицам города, взбирались на самые высокие горы и смотрели вдаль, разыскивая в море огни ожидавшейся неприятельской эскадры. Прозвучали слова Манифеста о войне. Появились приказы военных властей. В толпе сновали клерки и приказчики фирмы «Артиг и Вейс», внимательно слушали, зорко смотрели и по временам по секрету передавали то тому, то другому из знакомых о свежих и нерадостных новостях, только что полученных тем или другим важным лицом в городе.

Потом все то, что слышали и видели эти пронырливые люди, они передавали сидевшему в чертежной торгового дома «Артиг и Вейс» Вольфу и злорадно посмеивались над впечатлением, произведенным пускаемыми ими ложными известиями.

— Будьте мудры, как змии! — тоном проповедника, смеясь, говорил им Вольф. — Пусть каждый из вас принесет Германии в этот важный исторический момент, когда два естественных врага нашей родины взаимно ослабляют друг друга, возможно большую пользу. Но будьте осторожны и осмотрительны! Если погибнет один из вас, ничто от этого не изменится. Но если вы по неосторожности и неосмотрительности предадите все дело наше — это будет непоправимая ошибка! Таков мой завет вам, а затем, друзья, — до свиданья! Завтра меня уже не будет в городе!..

На другой день с утренним поездом, битком набитым пассажирами, Вольф уезжал в Манчжурию.

XVI

В Харбине он сразу нырнул в водоворот военной жизни.

У консула Мюллера было устроено заседание, на котором присутствовал харбинский представитель фирмы «Артиг и Вейс» Брандт, управляющие отделениями фирм «Артур Родпель», «Хильманс», «Дангелидер» и «Витман-Бауэрнамер». Здесь же присутствовал вездесущий Гинце, загадочный, полный достоинства дипломат, умеющий так ласково и понятливо смотреть в лицо собеседника, и беспокойный, вечно торопящийся куда-то, что-то обдумывающий и порывисто теребящий свои редкие волосы доктор Пужен.

Все они говорили Вольфу о тех связях, которые установлены ими, и о тех источниках, откуда они будут черпать важные и точные сведения.

Требовательный Вольф ничего не мог возразить и только радостно улыбался, а осторожный, видавший виды Гинце даже захлопал в ладоши и проговорил:

— Подумать только, что такая организация у Германии существует везде и в Старом и в Новом свете!

— Это все пока приготовления… — задумчивым голосом произнес Вольф. — Посмотрим, что произойдет тогда, когда Германия непосредственно будет нуждаться в услугах своих преданных агентов.

После этого совещания, Вольф прожил несколько дней в Харбине, где он толкался на вокзале, присматриваясь к прибывающим в город войскам. А войск шло много. Приходили длинные вереницы воинских поездов. Из дверей, из окон вагонов выглядывали бородатые лица запасных. Топали и ржали лошади, а во время хода поезда громыхали и звенели орудия и зарядные ящики. Кроме Вольфа, смотрели на эти поезда десятки глаз, приставленных следить за тем, что делается на линии единственной железной дороги, связывающей далекую Тихоокеанскую окраину с сердцем России.

Гинце на другой же день через Сан-Син уехал куда-то и в конце концов очутился в Пекине, откуда оживленно переписывался как со старым Вотаном, так и с Велем и Брандтом.

Пужен вместе с Вольфом из Харбина отправился в Мукден и Ляоян. Здесь они имели свидание с китайскими купцами и с переодетыми японцами, которые укрывались в разных притонах и выслеживали все то, что потом передавали дальше радиотелеграфные станции, раскинутые вблизи железной дороги.

В Ляояне Вольф получил письмо от Вотана. Письмо показалось подозрительным капитану. Он внимательно разглядывал конверт и, хотя не заметил на нем никаких следов осмотра, однако, простой серый конверт с адресом, написанным размашистым почерком, совершенно не похожим на почерк Вотана или Мюльферта, часто писавшего от имени главы торгового дома «Артиг и Вейс» секретные и конфиденциальные письма, заставил его задуматься. Вольф спрятал письмо в карман и домой не пошел. По узкому, грязному переулку он поднялся в гору и вышел на площадь, где обыкновенно происходили казни и где высилась построенная из красного полированного дерева часовня Бога Мести. Здесь капитан начал внимательно озираться, но вскоре успокоился. Никто за ним не шел и не следил. Китайцы сидели у своих домов и равнодушно смотрели на проходившего европейца, которых так много они видели постоянно в этом богатом торговом городе.