— Этот разговор, я припоминаю его. — Сифилис приблизился к Мёрзлому. Еле уловимый блеск в глазах старика, говорил о многом, но не тогда. Тогда Сифилис не решался поднять голову.
— Сейсас, он предложит мне участвовать в «эксперименте».
И действительно, доктор, рассыпая дифирамбами, предложил юному Сифилису участие в научном эксперименте, который положительно отразится на его карьере. Сифилис до словно знал каждое слово Мёрзлого. Естественно, ответ двойника он тоже знал.
— Нет! Не соглашайся! — Но, двойник его не слышал. Юный Сифилис конечно же не мог отказаться от заманчивого предложения старого интригана.
Всё исчезло в яркой вспышке света. Свет ослеплял и, Сифилису пришлось прикрыть глаза руками. Он вновь оказался один. Его окружала лишь бесконечная, умиротворяющая пустота. Постепенно, свет стал фокусироваться вокруг одной точки, а небытие стало приобретать очертания и размеры.
Сифилис оказался в маленькой комнатушке. Его юный двойник, скованный цепями сидел на стуле. От стены к стене, заложив руки за спину, широким шагом расхаживал высокий, широкоплечий мужчина.
— Всеволод. — Прошептал Сифилис. — Я уже и забыл, каким ты был. Право слова, если бы я мог все изменить.
— Значит, ты отрицаешь свою причастность к движению «Коллапс»?
— Да. Доктор Мёрзлый предложил мне поучаствовать в эксперименте, ни о каком коллапсе я не знал.
— Мальчик, пойми от твоих слов зависят миллионы жизней, в том числе и твоя. Стоит ли погибать в столь раннем возрасте?
— Но… я ничего не знаю… — Продолжал скулить мальчишка.
«Интересно, поверил ли мне тогда Всеволод или просто решил использовать?» — Размышлял Сифилис, глядя на то, как здоровяк достал из ящика стола пластину–протокол и дал юнцу.
— Первый шаг на пути к прощению. — Добавил Всеволод. Только мальчишка коснулся протокола, как очередная волна ослепляющего света поглотила его и здоровяка.
Миг спустя, Сифилис уже стоял на крыше «Башни Совета», которая величественно возвышалась над многомиллионным Городом. Его взору открылась картина давно минувших дней: доктор Мёрзлый, готовил к запуску гигантскую машину Коллапса, которая должна была разрушить весь мир номер ноль. По округе разносился треск электрических разрядов, которые испускала машина, и оглушительный лязг металлических механизмов из которых она состояла. Юный двойник Сифилиса, укрывшись за бочками с топливом
ждал прибытия сил охраны порядка. Всё осложнялось тем, что из–за испускаемого машиной мощного, магнитного поля, телепорты в радиусе трех километров не работали. Мальчишка понимал, охране не успеть и кроме него остановить Мёрзлого не кому, ну если не остановить то, хотя бы задержать запуск машины смерти до появления основных сил.
Глядя на терзания своего двойника, Сифилис и сам вспомнил ТО чувство которое испытываешь идя на верную смерть.
Выхватив «каратель», мальчишка вышел из укрытия.
— Доктор, остановитесь! — Дрожащим голосом выкрикнул он.
— Сифилис? Мерзкий предатель! Пришел посмотреть на мой триумф?!
— Если я кого и предал, так это своих учителей, когда поверил вашим лживым посулам! Я намерен поквитаться с вами! Здесь! Сейчас! Защищайтесь доктор!
Мёрзлый расхохотался и, обнажая свой «каратель», добавил:
— Мальчишка, я владею техникой боя пятой категории! Тебе не совладать со мной!
«А мне этого и не надо». — Усмехнулся про себя Сифилис, глядя на то, как его двойник бьётся с доктором. — «Мне достаточно оттянуть начало конца».
Мёрзлому шел восьмой цикл, но, не смотря на это он двигался более проворно чем его юный противник. С ошеломляющей легкостью парируя все выпады Сифилиса, доктор прижал его к краю крыши. Виртуозный финт и каратель Мёрзлого пронзил грудь мальчишки. Доктор зашелся в истерическом хохоте. Это последнее что помнил Сифилис, но его план сработал. Уже из рассказов Всеволода он узнал: зепеллин СОП завис над Башней как раз в тот момент, когда Мёрзлый занес металлический прут над лежавшим у его ног бесчувственным телом юнца. Мир номер ноль был спасен, а Сифилис отделался несколькими ушибами и потерей левого легкого. Его пришлось удалить из–за яда, которым был пропитан каратель доктора.
В этот раз, вихрь света унес все кроме «Башни Совета». Она по–прежнему величественно возвышалась, но уже не над Городом, а над бесконечной пустотой. Сифилис подошел к краю. Безмерное пространство таинственным, не постижимым образом манило и притягивало к себе. Что–то в этой пустоте было не понятное, зовущее, поющее.
Через тишину и безмятежность прорвался наполненный болью крик. К своему удивлению, Сифилис понял, что это он кричит. Из его груди торчало окровавленное острие «карателя».