Беру легкий темп, порядка восьми км в час, для окончательного разогрева мышц. Под ногами периодически хрустят сухие стебли, а утренняя роса – оседает на ботинках и джинсах. Метры сменяют друг друга, издалека слышится пение птиц. Спустя десяток минут, когда легкие начало слегка печь – ускоряюсь, попутно слыша обрывки голосов по ту сторону стены. Фразы целиком вычленить не удается, но похоже, что двое парней обсуждают какую-то девушку и тот факт, что она совсем не пара некоему Тиду, ибо он редкостный идиот и совсем её не ценит. Больше услышать не удается, так как удаляюсь от говорящих все дальше.
Забавный кстати факт. Дети, с самого раннего возраста думают, что они – центр мира и все происходит только ради них. Каждый малыш – собственник и эгоист, до тех пор, пока под влиянием возраста и личного опыта не начинает осознавать, что другие люди в принципе способны иметь собственные интересы. Еще позже – что их интересы могут не совпадать. И уже в полностью сознательном возрасте начинают принимать факт существования окружающих как полноценных личностей. Не все, конечно. У некоторых эгоизм не стирается, из-за бездарного воспитания. К чему это я? Просто голову посетила важная мысль, когда стал невольным свидетелем разговора тех работников. Мир не вращается вокруг меня. Не вращается вокруг только моих интересов. Это стоит запомнить, иначе окружающие могут поправить память при помощи примитивного холодного оружия, подкравшись со спины.
Пытаясь отогнать внезапные негативные мысли – ускоряюсь. Еще пять минут и замечаю лагерь новоприбывших. Редкие палатки из плотной серой, либо зеленой ткани резко контрастируют с шалашами из еловых веток. В небо поднимается, ровными столбами, дым от пяти костров. Слышатся приглушенные голоса, но ходящих по лагерю – не видно. Возможно, проснулись еще не все. Подобравшись ближе – оглядываю колышки разметки, для обозначения границ рва и ограждений. Рядом уже навалены бревна различной толщины и большие кучи веток, часть из которых, по-видимому – используется для поддержания костров.
- Господин Игни! – Доносится хрипловатый окрик со стороны лагеря, когда я поравнялся с рядами импровизированного жилья.
Слегка притормаживаю, переходя на шаг, дабы не сбить дыхание. Приглядываюсь. В мою сторону, в темпе вальса, направляется Чиуль и при этом приветственно машет поднятой правой рукой. Что могло понадобиться избранному лидеру ополчения – не известно, но факт остается фактом. Игнорировать его не стоит. Людей вообще игнорировать не стоит, если они, конечно, не стали продуктом любви с «ёбушками-воробушками».
Поворачиваю на встречу к окликнувшему, стараясь привести в порядок дыхание и сердцебиение. Чиуль, к слову, был довольно невысокого роста, в сравнении со мной. Метр шестьдесят с копейками, если определять на глаз. Лицо украшали густые брови и опрятная короткая бородка, голубые глаза веяли холодом, хотя морщинки на лице выдавали прекрасное расположение духа.
- Какими судьбами, господин? Неужто хотите разделить с нами трапезу у костра? – Обратился мужчина, обнажая желтоватые зубы.
Глава 43. «Организатор».
- Утренняя пробежка, для поддержания формы. Да и лагерь проверить хотел. Буду рад, если покажешь и расскажешь о ваших успехах и планах на сегодня.
- Вон оно как. А я-то раньше думал, что господа о простом народе не беспокоятся. Но вы, Игни, похоже из другой породы. – Чиуль довольно хмыкнул, при этом разглядывая мой внешний вид.
- Все люди разные, но цели почти у всех общие. – Отвечаю я, жестом руки предлагая пройти вглубь лагеря.
- И какие же у нас с вами цели? – Лидер бандитов прищуривается, словно ожидает услышать нечто, над чем они после смогут поржать все вместе, сидя у костра.
- Сытое брюхо, теплый дом, мягкая постель, заботливая женщина рядом, здоровые дети, полный кошелек, чистые улицы, хорошие дороги, удобная одежда, безопасные прогулки и вера в завтрашний день. – Начал перечислять я, загибая при этом пальцы на обеих руках.
- Хах! Вон оно как. И правда общие! – Рассмеялся собеседник. – Только как вы этого добиваться собираетесь? Хотите в одиночку мир изменить? Или нашими руками его построить?
- А мы его уже меняем, Чиуль. Ты и я. И все эти люди, что с нами. Сейчас мы построим грандиозное сооружение для поместья, научимся делать это правильно, обезопасим леса вокруг. А после – сделаем то же самое и для города. Для людей, что там живут.
- Звучит слишком смело, ваше благородие, но вы уже показали, что способны изменять устои. Хоть нравится это и не всем.
- Все и всем нравится не может. Говорю ведь, цели общие почти у всех. Но и несогласные будут.
- И что делать с несогласными? – Спросил Чиуль, глядя мне в глаза. – Резать будем?
- Сами умолкнут. Рисковать потерей новых благ никто не станет.
К этому моменту мы уже углубились в лагерь, миновав места, отведенные под внешние работы. Мое внимание привлекла ткань, из которой состояло временное жилище рабочих. Довольно плотная и грубая на вид, теплая и сухая на ощупь. А еще, подле входа внутрь, была вышита некая эмблема. Причем вышита серебряными нитями. Да и четкое расположение кожаных уплотнителей и бронзовых петель – явно намекали на факт заготовки палаток заранее. Сделать подобное за вечер, да еще в таких количествах – задача непосильная.
- Что делает этот символ? – Спрашиваю спутника, указывая на вышитые закорючки.
- А вы не знаете? Я думал все благородные магии да рунам обучены.
- Я изучал науки и механизмы, но совсем мало знаком с магией. – Вынужденно признав свою некомпетентность, надеюсь не подмочить репутацию в дальнейшем.
- Вон оно что. Ну так, нам сказали, что ткань не промокает, пока сильный дождь не пойдет. – Ответил Чиуль, пожимая плечами.
- И как? Не промокает? – Спросил я его с долей любопытства в голосе.
- Не промокает. Ночью моросило, дак внутри как было сухо – так и осталось. И ветер не пропускает. Волшебство, не иначе.
- Как вы тут обживаетесь?
- Ну… Плотников то вы приютили, считай уже хлопот меньше. Мы с парнями привыкшие, так что можем и на улице пару дней подремать. Да и караулы ночные никто не отменял. Пока пятеро караулят да зверье отваживают – пятеро спят. А когда меняются – матрасы еще теплые остаются.
Обойдя небольшую горку ящиков, мы подошли к одному из пяти костров, возле которых сидели заспанного вида люди и о чем-то тихо переговаривались. Но стоило одному из мужиков увидеть меня и произнести моё имя – все тут же смолкли.
- Доброго утра, товарищи. Чего такие не веселые? – Спрашиваю я, подсаживаясь на бревно к огню.
- Доброе утро. – Отвечает мне не стройный хор из четырех голосов.
- Не думали мы, что нас в поле поселят. Мы люди хоть и работящие, да все же городские. Спать на земле не привыкли. – Взял слово мужчина с сединой на висках.
- Спать на стылой земле, под открытым небом – дело плохое. – Соглашаюсь с оратором. – Но не выдали разве вам матрасы да одеяла? Сам лично видел, как носили их вчера сюда.
- От чего же не выдали. Выдали, да не всем. – Отвечает второй собеседник, со сломанным носом.
- И сколько не хватило? – Обращаюсь к нему.
- Дак, не знаю я. Но говорят, что не всем хватило.
- Не порядок. В лагере проблема, а как решить – не знаете. Кто самый шустрый? Позовите ко мне Нэда, буду с него спрашивать. – Напускаю на лицо серьезное выражение и хмурость, выказывая обеспокоенность проблемой.
- Это мы мигом. – Отвечает мужик с травмой носа и подорвавшись на ноги – убегает к дальней палатке.
На бревно, рядом, присаживается Чиуль с не понятно откуда появившейся палкой и начинает ворошить ей угли. Пару минут спустя – возвращается кривоносый, в сопровождении крепкого мужика, лет тридцати и с темно-рыжими короткими волосами, торчащими ёжиком.