— Что надо? Дайте-ка подумать… — гость потёр подбородок, вперив взгляд в потолок, как будто действительно задумался. Выдержав паузу, юноша продолжил:
— Увидеть в ваших глазах сожаление о совершённой ошибке, Лавренций. Сожаление о том, что вы посчитали меня недостойным учиться в вашей дражайшей Цитадели, — черноволосый парень хмыкнул и развёл руками, будто фокусник, показавший особо сложный трюк. — Но, как видите, я всё равно туда попал. Спасибо Мастеру-магу Арханиусу…
Первый Великий Маг оставил попытки добраться до магического потока. Он потянулся к Стражу, артефакту, который ещё называют "Идентификатор власти", серебристому кубику, подарку учителя Поскотта.
Многих нерадивых учеников Лавренций уничтожил с помощью серебристой энергии. Эта уникальная сила не имеет противоядия. Неугодные чародеи обрекаются на мучительную смерть в назидание другим. Цитадельцы воспитаны панически бояться артефакта. Ведь страх — отличный сдерживающий фактор.
К примеру, всё мечтающий возглавить Цитадель Магии, Лучший Мастер атаки Цэпсиус остерегается Стража. Если бы не серебристый кубик, смена власти состоялась бы лет семьсот назад. Лавренций не питает иллюзий насчёт своей участи. Не будь в руках антимагии, Первому Великому Магу давным-давно пришёл бы конец.
Главе Цитадели раз за разом приходится доказывать свою власть. Превентивные меры — штука полезная, но каждый убитый Великий Маг — это риск не выиграть очередное Соревнование. Конечно, можно запереть всех в Коконы Смерти, и Цэпсиуса в том числе. Это бы решило внутренние проблемы. Но потеря таких могущественных чародеев как тот же Цэпсиус — это ослабление Цитадели и гарантированный провал на трёх-четырёх ближайших Соревнованиях. Что Лавренций допустить не мог. Ведь проигрыш не сулит ничего хорошего. В первую очередь, помимо утраты партии "Эликсира", это уязвлённое самолюбие. Во вторую — потеря открывшегося измерения (так называемой субреальности, альтернативного мира, входящего в состав одного из восемнадцати мирозданий). С вытекающими отсюда последствиями: упущенная возможность прибрать в свои руки новые знания, перспективных учеников и тонны свободно парящего магического потока — именно такая награда достаётся победившей команде Великих Магов. В третью очередь, особо важную для Лавренция: поражение отдалит на неопределённый срок встречу с Поскоттом. Наставник после окончания учёбы лишь дважды снисходил до ученика. Первый раз — чтобы подарить Стража, второй — поздравить с победой на первом же Соревновании. С тех пор Лавренций тешил себя надеждой, что новая победа будет для Поскотта поводом встретиться с учеником. Ведь к учителю накопилось множество вопросов…
"Идентификатор власти" легок в обращении. Достаточно срастить два энергоканала ауры с "усиками" антенны серебристого кубика. И владельцу артефакта открываются безграничные возможности. Серебристая энергия не преобразуется в заклинания, создавать конструкции не надо. Но стрелы, облака, стены, коконы — пожалуйста. Достаточно запустить маленький шарик антимагии, чтобы уничтожить ауру соперника. Какой бы ни стоял щит, антипод ничто не может остановить.
Для управления Стражем магический поток не нужен. Всё необходимое есть в самом артефакте. Кубик внутри полый. Там заключена частичка энергии Великих Магов, которая окружена особыми рецепторами. Учитель Поскотт обозвал это устройство джойстиком. Лавренцию только и надо, что лепить из той частички различные фигуры, словно это пластилин, и отправлять в указанном направлении. "Идентификатор" посылает соответствующие сигналы, антимагия послушно выполняет приказ. Глава Цитадели настолько поднаторел в управлении Стражем, что может это делать на уровне рефлексов…
Повинуясь приказу, частичка энергии принимает вид рыболовной сети. Между Первым Великим Магом и непрошеным гостем разгорается серебристое свечение. Антимагия набрасывается на жертву. Ячейки схлопываются, образуя кокон.
— Забавно! — бледнолицый юнец нисколько не испугался заточению, он с интересом осматривал свою тюрьму. — Оказывается, антипод угнетает ауру. Должно быть ваши жертвы, Лавренций, на коленях просят о помиловании…
Ученик Арханиуса важно закивал.
— О да, я их понимаю! Тут атмосфера какая-то… нездоровая, — парень скривился. — Для кожи вредная, да.
Молодой человек в упор посмотрел на главу Цитадели:
— А сами-то бывали в их шкуре, а Лавренций?
Мужчина непонимающе нахмурился. Ещё ни один заключённый не вёл себя так уверенно, едва очутившись в коконе. Лавренций мотнул головой, сосредотачиваясь. Ничего, серебряная пуля расставит всё на свои места.