— О, Создатель!.. — Великий Маг обессилено рухнул в кресло.
В комнате повисла пауза. Арханиус, обхватив голову ладонями, размышлял. Клемента рассматривал ногти на руках.
— Ладно. Лавренций был совсем не ангелом, ему следовало вести себя осторожней. Проехали, — наставник встретился взглядом с учеником. — Ты можешь объяснить, зачем взял "Идентификатор"? Оставил бы на видном месте, кто-нибудь да нашёл…
— Если бы меня спросили, кого я хочу видеть в качестве главы Цитадели, я бы ответил: Мастера-мага Арханиуса, — важно произнёс молодой человек.
— Но я не хочу! — мужчина вновь начинал закипать.
— Уже ничего не изменишь, — Клемента простодушно пожал плечами. — Вы будете отличным главой!
Договорив, парень вскочил с места и направился к выходу.
Арханиус крепко задумался. Светящаяся белым ладонь прилизала кудрявые волосы назад. Если отказаться, то Клемента всё равно заставит стать главой Цитадели. Уж слишком упёртый ученик. Коль втемяшил себе что-нибудь в голову, то от этого ни за что не отступится. И да, он умеет переубеждать (мужчина поморщился, вспоминая первые годы, когда они разбирались с уникальными способностями Клементы). Поэтому лучше принять власть. Тем более, быть главой Цитадели — не такое уж и позорное дело. Дрониус наверняка возгордился бы названым братом. Как-никак стать во главе Цитадели Магии — это пойти на конфликт со всеми Великими Магами. Такого от тихони Арханиуса никто не ожидает. Да, Дрониусу точно бы это понравилось, он оценил бы смелый поступок.
С другой стороны, внедрить в ауру Стража прямо сейчас, что попросил сделать ученик — это форменное самоубийство. Найдётся тьма желающих завладеть этим ценным артефактом. И вряд ли они будут просто просить…
— Постой! — взвесив за и против, Арханиус решился. — Если ты так хочешь, чтобы я возглавил Цитадель, то я согласен. Но с одним условием — "Идентификатор" до конца Соревнования побудет у тебя.
— Договорились! — Клемента засиял.
***
Огромный, величественный зал. Амфитеатром расположившиеся места для зрителей. Пустующие ряды сидений кое-где заняты оставшимися в живых учениками. Внимательные взоры ребятни сейчас направлены вниз. Там изогнутой дугой выставлены столы, за которыми разместились девяносто восемь выживших после Соревнования Великих Магов…
Едва цитадельцы угомонились, слово взял Горон. Седые с залысинами волосы, вечные мешки под глазами. Цэпсиусу всегда казалось, что стихийник никогда не спит, и как результат — опухшие веки. По обычаю, вечный секретарь Лавренция должен подвести итоги Соревнования. Но Лучший Мастер атаки не собирался прислушиваться к монотонной речи Горона. Толку слушать, если проиграли?
Другим были заняты мысли толстяка. Суметь бы на смертном одре не волноваться за судьбы своих подчинённых. Суметь бы с течением лет не превратиться в размазню. О том, что Горон и Меера испытывают взаимную симпатию, не знал только слепоглухонемой. Лавренций не попросил стереть себе память и отправить куда-нибудь в глушь доживать последние часы, не попросил прикончить себя сразу после разговора с Фриганом и Кором. Нет. Он терпеливо дождался Горона и Мееру, чтобы с жаром объяснить им, какие они остолопы. Поступок достойный восхищения и… непонимания.
Цэпсиус боялся, что в час смерти он тоже будет мягкотелым. Что также будет беспокоиться за чьё-нибудь счастье. Чувства, привязанности, вся эта эмоциональная дребедень всегда расценивалась им как слабость. Сотни лет, проведённые в постоянной борьбе, закалили его, сделали чёрствым. И толстяк ничего не хотел в себе менять. Даже если он и будет умирать, всё равно лучше попытаться дотянуться до обидчика, чтобы забрать с собой в могилу, чем разводить сопли на тему любви.
Могущественный Лавренций, безжалостно убивавший любимых учеников за малейший проступок, наводивший ужас на чародеев чужих команд Великих Магов, к сожалению, размяк на старость лет, утратил былую хватку. Цэпсиуса, как одного из первых учеников, эта разительная перемена главы Цитадели удивила. Для себя толстяк решил, что не повторит ошибки наставника. Автократия всегда должна оставаться автократией. Сочувствие к окружающим только мешает…
Лавренций рассказал ему всё без утайки. От услышанного у Цэпсиуса встали бы дыбом волосы, если бы он не брился налысо. Подумать только, какой-то захудалый мальчишка обладает способностями противостоять Стражу! Для Лучшего Мастера атаки Цитадели, мага, бившегося над этой проблемой многие годы, это стало настоящим потрясением.