— Да ладно, Руп. Мы все такие, — окинув взглядом парней, хмыкнула Алёна. Они напоминали шахтёров, только что вылезших из шахт. — Представляю, какое у меня сейчас лицо! Такую точно никто на свидание не пригласит! Кому нужна грязнуля?!
Девушка задорно рассмеялась. Щит больше не подвергался нападению, напряжение, сковавшее мышцы, спало. С её души будто камень свалился. Передышка оказалась как нельзя кстати. Пит, Йохан и Дерек поддержали командира шутками и весёлым смехом. Нытик засопел. А Билл поёжился.
— Извините, — пролепетал он. Парня настораживало весёлое настроение командира и остальных членов отряда. Лучше уж пусть ругаются как Нытик, чем смеются.
— Но так действительно лучше, — подтвердил слова Алёны Дикобраз. Он вгляделся во тьму за щитом. — Огня нет. Идём дальше?
Алёна кивнула. Отряд медленно двинулся вперед. Нытик, позабыв о своих обязанностях, всё пытался привести себя в порядок. Ребята то и дело слышали его натужное пыхтение.
— Наверно, Мишель об этом не расскажу, — харкнул под ноги чёрную слизь Дерек.
— Твоя правда, брат, — хлопнул его по плечу Йохан. — Не надо ей рассказывать, как наш друг хотел сделать одно заклятье, а получил другое. Опростоволосился, словно бездарный новичок. А то знаешь этих девок, одна скажет другой, другая третьей. Поползут слухи, и с нашим Биллом никто не захочет связываться. Как он будет искать себе подругу на ночь?
Парни прыснули со смеху.
— Но дым ведь помог?! — буркнул Билл. Щёки налились краской. Хорошо свет тусклый, и он идёт первым. Никто не видит его смущения.
— Помог, братан, помог, — не стал спорить Йохан. — Но согласись, ты дал маху.
— Хотя, если б сохранил важное лицо, мол, то и хотел сделать, если б не признался, что планировал получить огнемёт, мы бы все сейчас тебя нахваливали за проницательность, — проговорила Алёна.
— А я бы всё равно ругал, — вставил свои пять копеек Руп. Он продолжал счищать с себя сажу.
Следующие несколько десятков метров они проделали в тишине.
— Кто-нибудь знает, как нам не пропустить поворот? — озадаченно нахмурился Пит.
— Не одного тебя это волнует, — сказала Алёна.
— Ну, я бы не стал убирать нашего неожиданного помощника, — Дикобраз кивнул на трубу, которая продолжала источать дым.
— Согласна. Видимо, гарь толстым слоем окутала щит, дезориентировав химер. Боюсь, стоит нам выкинуть вперёд поисковик, как нас тут же обнаружат.
Алёна замолчала. Все выжидающе глянули на командира.
— Идём, как идём, — пожала плечами девушка. — Наткнёмся на стену, значит, поворот мы прошли. Вернёмся назад. Всё же это лучше, чем идти на виду у химер.
Отряд, молча, двинулся дальше.
Заклятье Билла и не собиралось исчезать. С каждой минутой дыма становилось всё больше, и вскоре Алёна почувствовала странное давление на щит. Словно огромные тиски захотели сломить вакуумный экран.
Кто это? Намонглиас? Или всё же дым?
— Пусть лучше дым, — взмолилась девушка. — Пусть дым.
Давление нарастало. Всё тяжелей было удерживать щит. Алёна усилила подпитку. Энергия мощными рывками покидала её, а давление не прекращалось. Девушке казалось, что родное заклятье превратилось в бездонный колодец. Сколько силы не вливай, всё равно мало.
— Что? — шедший сзади Руперт прекратил чиститься. — Алёна, повтори, я не услышал.
На голос Нытика оглянулись другие. В тусклом свете парни разглядели, как под носом командира заблестели две полоски. Как с подбородка сорвались капли.
В этот момент Йохан почувствовал себя голым. Привычное тепло, исходящее от "Оболочки вакуума" исчезло.
— Командир?.. — насторожился Зубастик.
— Нытик, щит! — Пит первым сложил два плюс два.
Алёна закатила глаза, и если бы не подоспевшие Йохан с Дикобразом, девушка упала бы на пол.
— Дерек, страхуй, — Пит оставил Алёну на Зубастика, а сам принялся вертеть головой по сторонам. Что-то сейчас произойдёт. Что-то ужасное.
Сквозь чёрную завесу полыхнула белая молния. Словно при грозе последовал уже знакомый гром. Дым начал развеиваться.
Мигнул и погас светлячок. Руперт возвёл водяной купол, усилив его валявшейся повсюду сажей. Пусть она магического происхождения, но для мага земли сойдёт и такой материал. Дерек, не спрашивая, отдавал Нытику всю свою энергию. Билл, чувствуя общее напряжение, нервно грыз ногти.
Всё чаще сверкали белые молнии. Всё светлее становилось вокруг. Непроглядная тьма как-то быстро сменилась предрассветными сумерками. Воздух редел. Труба Билла пыхнула последний раз и растворилась. Дым развеялся настолько, что стали видны серебристые стены.