Смотря в небо, и не веря собственным глазам, команда угрюмо и потрясённо молчала. Лань грустно улыбнулась и коснулась моей руки:
— Я не отказываюсь от данного мною слова. Будем надеяться, что при встрече с возможным противником Ваши обещания не потеряют своей правдивости.
Я открыто посмотрел в бездонную синеву её глаз:
— Уверяю Вас, Лань, что сделаю всё возможное для защиты вашего корабля и команды. Сколько плыть до Катара?
— Думаю, что при попутном ветре, который Вы нам обеспечили, мы достигнем бездны к завтрашнему закату, — Лань рассмеялась. — Только не говорите, что попросите направить корабль в Катар — матросы этого не перенесут!
— Боже, упаси! Мне будет достаточно выделенной Вами шлюпки.
— И всё-таки, что Вы собираетесь там делать? Неужели Вы и в самом деле последуете в бездну? — Лань с тревогой заглянула в мои глаза.
— Увы, моя леди, это необходимо, — вздохнул я. — Но не печальтесь, я бывал в передрягах и покруче.
Девушка задумчиво посмотрела на меня и, отвернувшись, украдкой смахнула набежавшую слезу.
— Я рада, что могу оказать Вам помощь в противостоянии этому выродку. Если Вы сумеете отомстить за смерть моего отца — я и моя команда будем перед Вами в неоплатном долгу.
— Ну что Вы, Лань, у меня достаточно и своих причин, чтобы поквитаться с этим засранцем!
Наш корабль на всех парусах летел навстречу ужасающей океанской бездне, в глубинах которой находился неисчерпаемый источник энергии. Вернувшись в свою каюту, я растянулся на узкой койке, размышляя о положении дел на пока что незримом поле битвы вселенского масштаба. Со слов Лани выходило, что со времени покорения маньяком Фонтана минуло ни много, ни мало — двадцать лет. Следовательно, он либо овладел силой этого источника задолго до того, как появился в Энноре и похитил моего сына, либо — в Таоле неимоверно быстро бежит время.
Меня очень обеспокоили слова неприятеля о том, что мой сын пропал, и хотя он утверждал, что принц Алекс мёртв, у меня не было причин доверять словам ублюдка. Я твёрдо знал, что мой сын жив, и эта уверенность ощущалась не только на интуитивном уровне. Благодаря новым возможностям, которые мне предоставило Зеркало, я научился вещам, которые ранее мне были неподвластны. Теперь я зачастую мог угадать мысли людей, даже не затрачивая времени на анализ их поведения, мимики и жестов. Более того — я мог предсказать их реакцию на мои слова и действия заранее. Кроме ощущения того, что мой сын жив, я предчувствовал и нашу скорую встречу с ним. Конечно, ясновидящим я не стал, но кое-какие способности в этой области Зеркало предоставило своему посвящённому.
Помнится, Думм говорил о неизбежности катастрофы при условии овладения маньяком мощью хотя бы двух источников. Узнав, что противник уже стал посвящённым Фонтана, я искренне недоумевал по поводу того, что он не начал играть этими силами всерьёз. Выходило, что мудрый дервиш ошибался — маньяк уже обрёл власть над двумя энергетическими центрами, а конец света до сих пор не наступил.
«В общем так: Вселенная пока что в целости и сохранности, я движусь навстречу Фонтану — в целом, всё не так и плохо!» — подвёл я итог своим размышлениям.
Остаток дня я провёл, общаясь с командой «Легенды». Едва я вновь появился на палубе, здоровяк Эл напомнил мне об обещанном уроке фехтования. Оказалось, что и мне есть чему поучиться у этого великолепного бойца — о существовании некоторых, не совсем честных приёмов, я узнал впервые. Эл, довольный тем, что смог расширить арсенал моих познаний в области владения холодным оружием, был счастлив, как ребёнок.
Отчаянные пираты, казавшиеся на первый взгляд бандой беспринципных головорезов, предстали передо мной совершенно в ином свете. Бесхитростные и прямодушные, они честно боролись за право существования в этом мире, лучшие территории которого достались бесчестным и подлым людям. Общаясь с моряками, я словно вновь оказался в сплочённом и малочисленном коллективе своей роты, в бытность моей службы в рядах вооружённых сил там, на далёкой Земле. Даже подловатый и трусливый Старс каким-то непонятным образом вписывался в рамки этой большой семьи, в которой, как говорят — не без урода. Стараясь загладить свою вину, одноглазый подхалим принёс нам с Элом по кружке кислого вина, за что был награждён снисходительным дружеским пинком. Очаровательно улыбнувшись во все четыре зуба, недомерок исчез из поля нашего зрения.