— Поверь мне, Ститри, я не предавал.
По голосу чувствовалось, что сознание Марка исчезает. Для бушующей жажды мести соблазн был слишком велик. Только станет ли легче после? Вряд ли. Что же делать, поверить? Но если это обман, что тогда произойдет? Трудно предугадать… Но вряд ли они повторят бичевание. Повод слишком ничтожен. Она только погрузится в свое вместилище. Нет, не полностью — чуть-чуть, лишь бы появилась возможность поговорить с Марком. Но очищаться она не будет, нет, никогда! Вот оно, вместилище, — белый сгусток энергии — душа, как называют его люди материнского мира. Миллионы волнистых нитей прощупывают окружающее пространство. Вместилище живет, оно приобщается к разуму Вселенной. Но без энергии хозяина, без подпитки, душа чахнет, сужается.
Сознание Ститри приблизилось к вместилищу. Миллионы энергетических нитей ощупали, проводя опознание. Теперь можно входить, уже не опасно. И нити охватывают сознание, как дети долго отсутствующую мать. Этот момент вхождения всегда волновал Ститри. Она чувствовала, что проникает в нечто настолько родное, будто входит во чрево матери, родившей ее.
Сознание Марка было где-то здесь. Ститри быстро нашла его и помогла восстановиться. Из размытого серого пятна появился образ Марка. Он улыбнулся и, казалось, восторжествовал. Ститри испугалась. Память уже в который раз возвратила ее к бичеванию…
— Спасибо, — произнес образ Марка — его сознание. Ститри успокоилась. Не похоже было, чтобы замышлялось ужасное.
— Все было бы проще, найди ты записку, которую я оставил в хижине на кровати. Но ты дематериализовала все. Я не виню тебя. Не думаю, чтобы я вообще смог бы перенести бичевание.
— Но ты участвовал в нем. Я хорошо помню тебя. Марк опустил голову.
— Я вынужден был это сделать. После нашего разговора Верхние поместили меня в отстраненную изоляцию, которую замаскировали под мою личную. Я сразу сообразил, что происходит. Мне оставалось лишь одно — немедленно рассказать Верхним о нашем разговоре. Это не было предательством, Ститри, они и так все знали. Мне необходимо было внушить Верхним, что я против тебя. И они поверили, Ститри, поверили. Верхние сделали меня своим избранным и позволили наблюдать материнский мир…
Ститри напряглась в ожидании.
— Ты была права. — Марк немного помолчал, словно собираясь с мыслями. — Потом я слышал твой разговор с Верхним. Я был рядом. Жаль, Но я не мог вмешаться. Нельзя дематериализовывать мыслящее существо и уничтожать его вместилище. Это черный поступок. Но ты была в отчаянии, я понимаю.
— Ты оправдываешь того, кто предал забвению миллионы вместилищ, и осуждаешь меня за попытку уничтожения одного! Где же логика? — вскипела негодованием Ститри.
— Я никого не оправдываю и не осуждаю, — ответил Марк. — Но мне понятны и твои мотивы, и действия Верхних. Они пытаются защитить наш мир — по-своему пытаются. Кстати, Верхних двое, а не один, как ты ошибочно полагала. Ты должна была видеть второго, он присутствовал на бичевании.
— Я никого не помню, только тебя. — На какое-то мгновение сознание Ститри парализовалось воспоминаниями.
— Да, я пытался дать понять тебе тогда, что я друг, — вымолвил Марк. — Но твое сознание было слишком истерзанно… Оно запечатлело меня лишь как врага. Если бы ты знала, каких неимоверных усилий стоило мне тогда остаться для Верхних холодно-белым. Твои страдания были невыносимы. Мне очень жаль, Ститри.
— Хорошо, оставим бичевание. — Ститри начинала терять над собой контроль. Воспоминания об экзекуции подавляли ее сознание и волю. — Что ты хочешь от меня, сейчас? Для чего потребовался этот риск?
— Потому что только здесь мы можем поговорить без Верхних, — тихо проговорил Марк.
— Какой смысл в этом разговоре? Ты хочешь получить мое прощение? Прости, но предательство так просто не забывается, пусть даже вынужденное.
— Не в прощении дело. Мы должны спасти материнский мир.
— Уже поздно, прошло столько времени… Верхние уже позаботились обо всем.
— В вечности нет времени. — Марк вымученно улыбнулся. — После того как ты умерла в материнском мире, там прошло всего несколько дней. Положение очень серьезное, но все еще можно поправить.
— Рассказывай, — Ститри мгновенно оживилась, рассказывай все подробно, — потребовала она.
— После взрыва черную половину Везавия поглотило многомирье. Серая спираль начала быстро уменьшаться. Но затем что-то произошло. Я не смог разглядеть, что конкретно, этот эпизод Верхний Везавий не позволил наблюдать никому.
— Он что-то сделал! — вознегодовала Ститри. — Вот он, Верхний, сам нарушает свои правила.