Я потеряла сознание, а очнулась в большом помещении лежа на расстеленном на полу спальном мешке. Сверху на меня смотрел совершенно изумительный молодой мужчина. Он улыбнулся, и сказал:
-Доброе утро, Виктория Грин! Добро пожаловать в новую жизнь!
Я отчетливо слышала его голос, но при этом могла поклясться, что он не произнес ни звука.
Я поднялась на локтях и потрясла головой. Ни боли, ни головокружения, ни тем более чего-то, что было со мной, когда я просыпалась после очередного укола.
Я чувствовала легкость и страшный голод. Мне казалось, что я могу быка съесть. И как только я об этом подумала, этот парень протянул мне флягу.
"Вот, - опять услышала я в своей голове,- пей!"
Я взяла флягу, решив, что если он до сих пор ничего со мной не сделал, то отравить меня сейчас точно не входило в его планы.
Я сделала несколько глотков и почувствовала, как мир вокруг меня расцветает. Все становиться ярче, а я делаюсь сильней.
-Что это? - спросила я его вслух.
-Это кровь быка. Точнее теленка. Разве не этого тебе хотелось больше всего сейчас?
Я оторопела. Разве кровь может быть такой чудесной на вкус?
-Может,- сказал он, наверное опять без использования языка и отвернувшись пошел куда-то вперед.
Я проследила за ним взглядом и заодно огляделась.
Это была огромных размеров студио где-то в центре Манхеттена. Все стены из стекла. Из мебели в центре этого помещения стояло несколько кресел, небольшой рабочий стол заваленный фотографиями, папками, бумагами и огромных размеров доска с прикрепленными к ней вырезками из газет. Доска была шагах в десяти от меня, но приглядевшись, я отчетливо могла прочитать каждое слово на каждом листке.
"Причина пожара в Алфавитном городе (район НЙ, где в начале 80-х был своего рода гетто) выяснена...", "... Многочисленных жертв удалось избежать благодаря..." и все остальное на эту же тему.
"Пожары, поджоги, жертвы пожара... Пожар... Огонь!" - смутные воспоминания всплыли у меня в голове и парень, будто увидел их подошел и показал мне какую-то фотографию.
На ней был изображен сгоревший до тла дом.
-Узнаешь?- спросил он вслух.
Я покачала головой.
-Не мудрено. Это то место, где тебе было суждено погибнуть. И где, мне посчастливилось тебя найти.
Я не видела себя со стороны, но мои глаза наверное округлились до размеров блюдец.
Парень засмеялся.
-Да не пугайся так! Просто ты стала другой...
Странно, но новость о том, что я теперь вампир, меня совсем не испугала. Гораздо страшнее было думать о том, что со мной было последние несколько прошедших лет.
"Не думай об этом!,- сказал он мне, - сфокусируйся на будущем."
Я кивала, но мысли об этом все равно не шли у меня из головы.
Видя это Олли решил отвлечь меня и занялся моим образование.
Школу я бросила еще в пятнадцать лет, и потом четыре года почти постоянного кайфа начисто стерли и те немногие знания, что я успела получить. Так что приходилось восстанавливать, а порой просто заново набирать все то, что положено узнать людям к этому возрасту.
В новой ипостаси мне понравилось учиться. Прежде всего потому, что не приходилось сильно напрягаться. Информация, услышанная или прочитанная один раз, навсегда сохранялась в мозге, объем, которого казался беспредельным. Днями напролет я только и делала, что читала и читала. А когда практически все доступные книги оказались прочитанными, я решила, что не помешает изучить иностранные языки и почитать, что-то еще...
За два месяца я освоила сразу несколько.
Олли был явно доволен мной, но собой еще больше. В его мыслях была плохо скрываемая гордость за то, что он поступил со мной так, не дал мне погибнуть.
Странным было еще и то, что Олли не расспрашивал меня ни о чем из моего прошлого. Как будто ему совсем не было интересно узнать, почему я оказалась на самом дне самой зловонной выгребной ямы.
О нем же я узнала довольно много.
На свет он появился в 1498. Его отец был моряком - одним из членов экспедиции Джона Кабота, который отправился из Бристоля в Новый Свет. Мать - одна из местных индейских женщин. Скорее всего отношения его родителей закончились одной встречей и скорее всего этот бравый моряк повел себя с ней совсем не по джентельменски... Все, что от него осталось это имя. Так она и назвала сына.
Мальчуган, внешне был больше похож на отца, а внутреннюю силу и странную способность замыкаться в себе получил от матери. И всю жизнь она повторяла, что ненавидит его только чуть-чуть меньше, чем Оливера Кромвеля-старшего.