— Уа-гуа-а!!! — раздался безумный рев дикого зверя. Казалось, он разнесся не только над планетой, но и в бескрайних просторах Вселенной. Ярость с новой силой вспыхнула в глазах Кори, окрашивая их в багровый цвет безумия. Ненависть окончательно взяла верх над всеми человеческими чувствами. Облака, ринувшиеся было на Кори, в нерешительности зависли в воздухе. Пылающая человеческая ненависть обдала их своим ледяным сиянием, приводя в трепет многосотенное скопление существ.
— А-а!!! — продолжал реветь Кори, и в облака один за другим полетели смертоносные лучи.
Это было последней каплей, переполнившей чашу мужества странных обитателей планеты. Они в ужасе, словно стая перепуганных птиц, бросились врассыпную. Кори еще некоторое время продолжал стрелять в опустевший небосвод, дико вопя и содрогаясь всем телом. Когда же полученные раны и всепоглощающая ненависть высосали из него последние силы, он, потеряв сознание, рухнул на выжженную почву негостеприимной планеты, отобравшей у него самое дорогое — его друзей.
Глава 8
Кори не знал, сколько времени он пробыл без сознания. Очнувшись, он сразу же вспомнил все, что произошло, и отчаяние окутало его душу. Кори лежал на спине, глядя в голубой небосвод, и анализировал минувшие события. Живые облака висели высоко вверху, полностью безразличные ко всему происходящему на планете. Кори даже показалось, что это обыкновенные скопления влаги, такие же, как на земле, но их правильные и совершенно одинаковые формы ясно давали понять обратное. Ненависть прошла, и Кор-Бунт смог трезво взглянуть на все случившееся.
Теперь Кори понимал, что с момента гибели командира вел себя крайне неразумно. Если бы он вместо бессмысленного мщения постарался как можно быстрее доставить Моти-Мара на корабль, то, возможно, его еще смогли бы возвратить к жизни. Начав уничтожать местных обитателей, он спровоцировал их нападение на два атмосферных катера миротворцев. Он один был виновен в гибели командира и всего разведывательного десанта…
Невеселые мысли Кор-Бунта прервали две темные точки, неожиданно появившиеся на сияющем небосклоне. Они быстро увеличивались в размерах, и через некоторое время Кори смог узнать в них боевые корабли миротворческого крейсера. Он быстро огляделся. Обломки катеров все так же лежали на месте их гибели. Но они уже не дымились, а лишь немного потемнели. Ничего не изменилось с того момента, как он потерял сознание. Ничего, кроме одного — рядом с ним не было командира. Кори в растерянности вскочил на ноги и еще раз огляделся вокруг — Моти-Мар исчез.
Два боевых корабля уже спустились настолько низко, что на поверхности планеты появились их внушительные тени. И вдруг Кор-Бунт бросился бежать. Кори убегал в лес, так как знал, что не сможет больше смотреть в глаза друзей. Они наверняка простят его, но это и будет самой невыносимой пыткой. Каждый раз он будет читать в их глазах немой упрек за гибель командира и двенадцати миротворцев. Это не было бегством от ответственности за гибель людей — он сам наказывал себя, обрекая на одиночество в лоне чужой и негостеприимной планеты.
Возле самого леса что-то блеснуло под ногами Кори, и он, автоматически нагнувшись, на бегу подобрал небольшой серебристый предмет. Лишь спрятавшись за первым деревом, он сообразил, что это личный тестер Моти-Мара. Руки задрожали, и Кор-Бунт вновь ощутил в своей душе бездонную пустоту и неимоверную скорбь по утрате близких друзей.
Спрятавшись за огромным стволом лесного дерева, Кори смотрел на корабли, которые уже заходили на посадку. Впервые в жизни Кор-Бунт наблюдал за своими друзьями из укрытия. Это было как-то непривычно для него, словно он занимался чем-то непристойным и мерзким.
Совершив посадку, облаченные в энергозащитные костюмы, миротворцы сразу же вышли из своих кораблей.
Через некоторое время Кори, с замирающим от волнения сердцем, увидел, как его друзья начали разбирать обломки разбитых катеров.
— Хоть бы кто-нибудь остался жив, — шептали его губы.
Вскоре из-под обломков один за другим стали показываться воины штурмовой группы. Они так же, как спасатели, были облачены в защитные костюмы, что, вероятно, и спасло им жизнь.
— Живы! Все живы… — Кор-Бунт почувствовал, как с его плеч свалилась огромная тяжесть.
Тем временем спасенных аккуратно усадили на катера и отправили на разведывательный корабль. Туда же последовали и остальные миротворцы.
«Вероятно, отправились совещаться, — подумал Кори. — Если они будут искать меня, то почти наверняка найдут».
Вдруг Кори осенило. Постояв минуту в задумчивости, он положил на грунт два тестера и отправился в глубь леса. Теперь он знал, что искать его не будут.
— Командир, вернулась поисковая группа. Они обнаружили около леса два тестера, Моти-Мара и Кор-Бунта, — сказал Паст.
— Целые? — взволнованно спросил Ант. Паст понуро опустил голову.
— Только один, — с трудом ответил он. В горле вдруг появился какой-то ком, и стало тяжело говорить.
— Кто? — дрожащим голосом спросил Ант.
— Моти-Мар.
Ант со всего размаха врезал кулаком в стену:
— Что ж… Мы знали, что командир погиб, хотя и надеялись на чудо. Надо как можно скорее считать информацию с тестера Кори.
Ант встал и с задумчивым видом стал прохаживаться по комнате.
— Паст, тебе не кажется странным исчезновение тела Моти-Мара?
— Совсем нет, командир. Мне неприятно об этом говорить, но это, вероятно, дело местных санитаров, которые уничтожают мертвые тела.
— Никогда не думал, что Моти-Мара постигнет такая участь, — сказал Ант, поморщившись. — Мы допускаем слишком много ошибок, Паст. Если и дальше так будет продолжаться, то битву с годрами можно считать проигранной.
Двери отворились, и в комнату вошел Тор-Сот — командир поисковой группы. Его лицо было хмуро, так как он знал, что принес плохие новости.
— Командир, тестеры! — доложил он и положил на стол два прибора.
Один тестер был расплавлен в результате самоуничтожения, превратившись в кусок серебристого металла. Взяв его в руку, Ант ощутил на своей ладони холодное безразличие сгоревшего прибора. На миг ему показалось, что это сама смерть преобразилась в сверкающий металл, извещая миротворцев о гибели их командира.
— Это все, что осталось от Моти-Мара, — проговорил он тихо. — Рекки ужаснулась бы, узнав об этом. Не знаю, как я смогу посмотреть ей в глаза, когда мы вернемся.
Ант положил сгоревший прибор на стол и, взяв тестер Кори, вложил его в считывающее устройство.
— Кооас, получен мысленный луч от Автораама.
— Хорошо, Гейдос, давай послание мне, я сам отнесу его Лидеру.
Кооас встал и протянул свою лапу.
— Нет, нет, я сам, — в страхе пробормотал Гейдос.
— Тогда зачем же ты пришел ко мне?! — в ярости закричал Кооас.
— Но ведь Лидер сейчас принимает пищу. Он убьет любого, кто войдет к нему в это время, любого, кроме тебя. А послания Галактического Бога должны доставляться немедленно.
— Не знаю, не знаю, это твое дело, когда их доставлять. Я ведь тоже не всесилен. Но… если дашь прочитать, тогда, пожалуй, я рискну доложить Лидеру о нем.
Зубастая пасть Гейдоса в страхе затряслась, и он с трудом выговорил:
— А если он узнает?
— Если ты не проговоришься, все будет чисто. Гейдос в нерешительности топтался на месте, он все пытался выбрать решение, которое принесло бы ему наименьший вред. В одном он не сомневался: если пойти к Лидеру самому, можно заранее распрощаться с жизнью. Скеты были безжалостны и убивали из-за малейшего пустяка.
— Хорошо, — наконец принял решение Гейдос. — Я согласен, — и он протянул Кооасу небольшую металлическую пластинку.
Галактический Бог разработал абсолютно надежный способ приема и передачи мысленного луча, обеспечивающий полную секретность переносимой информации. Поток энергии был такой слабой плотности, что его просто невозможно было запустить сразу на считывающее устройство, как это было сделано у миротворцев. Чтобы быть прочитанным, рассеянный мысленный луч Автораама должен был войти в накопитель, откуда его могли изъять лишь избранные — имеющие специальные считывающие устройства. Обычно это были Лидеры и их первые помощники.