– Это горячая вода? – Удивлённо спросил я.
– Да, Сэмюель, это горячий подземный источник.
– Здесь всего один бассейн? И вы все купаетесь в нём?
– Есть ещё один бассейн, для детей, ведь монахом можно стать с детского возраста – с улыбкой ответил Енн, – но вы не волнуйтесь, мы следим за чистотой бассейна, и к тому же вода постоянно обновляется естественным путём. Это вода целебная, и одно из её чудесных свойств – уничтожать все болезнетворные микробы. Вы можете купаться вместе с Алексом, он уже достаточно взрослый.
Пока мы разговаривали, Алекс успел раздеться и нырнуть в бассейн. Вынырнув, он в восторге позвал меня:
– Папа, иди сюда, здесь так здорово!
Енн улыбнулся и вышел из помещения.
Мне ничего не оставалось, как раздеться и последовать за Алексом. Вода была горячая, но не на столько, чтобы обжечь. От соприкосновения с водой, тело стало на ощупь мылким, видимо вода была очень мягкой. Так, что мыло нам не понадобилось вовсе. Вода действительно имела целебные свойства, когда я вышел из бассейна, от усталости не осталось и следа. Боль во всём теле как рукой сняло. Мы переоделись, и сверху накинули одеяла, любезно предоставленные нам Енном. С заходом солнца, в горах температура воздуха сильно падает. Выйдя из пещеры, я почувствовал, что стало заметно холоднее. Енн проводил нас обратно в отведённую нам комнату. В углу комнаты, в печке уже потрескивали горячие угли, кем–то заботливо принесённые сюда. Комната быстро прогрелась. Было очень приятно, после горячей ванны, пить целебный чай, в тёплой комнате. После горячего чая, Алекс, юркнул под одеяло и моментально уснул. Было очень удивительно, что этот ребёнок, с детства привыкший к плодам цивилизации, так быстро адаптировался к суровым местным условиям. Неверное это ему наскучит через неделю, думал я, сладко засыпая.
Проснувшись утром, я заметил, что Алекса нет в постели. Я резко встал и, одеваясь на ходу, выбежал из кельи. На улице я заметил Алекса и Енна поднимавшихся по бесконечной лестнице, по которой мы на кануне взобрались на скалу, на которой находился храм. В руках они несли вёдра с водой. У Алекса вёдра были поменьше, он нёс их расплёскивая воду по сторонам. Время было ранее, солнце только встало из–за гор. Подойдя ближе, они остановились, увидев меня.
– Папа, мы встречали рассвет, – восторженно стал рассказывать Алекс, – затем набрали свежей воды в роднике, там такая прозрачная и вкусная вода.
Его слова доносились до меня словно эхо, я не верил своим глазам, он стоял передо мной в монашеской одежде и босой, хотя утро было очень холодное, как обычно бывает в горах. От возмущения я не мог вымолвить ни слова, а он радостно продолжал:
– Папа, посмотри, я настоящий монах.
Ко мне, улыбаясь своей очаровательной улыбкой, подошёл Енн, и сказал:
– Не волнуйся, Сэмюель, он не заболеет. Он должен привыкать к суровым горным условиям.
В течение недели, которую я находился там, я видел Алекса только утром и вечером. Мы вместе завтракали и ужинали, а также купались каждый вечер в бассейне с целебной водой. Во время купания, Алекс, коротко рассказывал мне то, что видел за день. Добравшись до постели, Алекс моментально засыпал, видимо он очень сильно уставал за день, но старался не подавать вида. Обедал Алекс с Енном во время каждодневных отлучек. Я решил не мешать им, и в свободное время наблюдал за монахами, и старался помочь им, чем мог.
В конце этой недели, купаясь с Алексом в бассейне, я решил сказать ему, что завтра мне надо уехать, а он останется здесь с Енном. В глубине души я надеялся, что Алекс расстроится, и захочет поехать со мной, и я ни на минуту не сомневаясь, заберу его с собой, ведь он всё–таки ребёнок, и, в конце концов – мой сын. Но мои ожидания не оправдались. Алекс не только не расстроился, но и пытался меня успокоить:
– Папа, мне здесь очень нравится, я с удовольствием здесь останусь на все каникулы. Енн мой друг, он очень хороший, он всё время заботится обо мне. И ещё знаешь, папа, он начал обучать меня своему родному языку, а также боевым искусствам, и я уже делаю успехи. Когда освою язык, то продолжу своё обучение вместе с мальчиками монахами, ты же видел их во дворе храма, они такие забавные. Оказывается, они никогда не видели людей с белой кожей и круглыми глазами, и на нас они смотрели как на диковинку, а сейчас они уже привыкли к нашему виду.
Я слушал его, и ловил себя на мысли, что его слова не соответствовали его возрасту, и он всё больше становится для меня загадкой. Я не мог понять сам себя, может быть, мне было обидно, что он так быстро сдружился с Енном, и у них такие тёплые отношения. Моё сознание постоянно раздваивалось, одна половина сознания хотела забрать его, а другая – хотела, чтобы мой сын вырос сильным и выносливым человеком. Мне ничего не оставалось, как только смириться и уехать.