Его, в яркой куртке, заприметили издалека. Народ бросил работать, застыв в тревожном ожидании. На всякий случай, Владимир перехватил карабин удобнее.
- Здравствуйте, люди добрые! - Сам не зная с чего выбирая именно это приветствие.
Народ стоял молча, никак не реагируя на приветствие. Вида они были, мягко говоря, не очень. Какая попало одежда, с трудом закрывала открытое всем ветрам, тело. Руки и лицо были ярко красного цвета от постоянных обморожений. На ногах, убогое подобие зимней обуви. Сшитая из двух половинок шкура какого-то животного, еще при жизни страдающего плешивостью.
- Нам толмач сказал, что ты придешь, и просил передать, что 'Сына повезут с охраной, помоги'. Правда, он обещал, что ты и нам поможешь? - подавший голос человек, выглядел самым старшим из всех.
- Вот это да! - Воскликнул Владимир. - Вы видели сына моего? Он жив? Как он?
- Говорю же, приходил толмач, и просил передать, что придет странный человек, который спросит про сына и поможет нам сбежать. Только мы не верим ему, уж очень он скользкий, пройдоха. А сына не видели. К нам его не приводили.
- А куда его повезут, не сказал?
- Не сказал, но дорога из ямы тут одна.
Внезапно возникшие, новые обстоятельства заставили задуматься. Пиотта не терял времени даром. Что делать дальше? Увести людей в безопасное место? А вдруг сын не сумеет выбраться наружу, как планировал? Туземцы кинуться искать пропавших бесследно работников, увидят подозрительные следы ботинок, таких же, как на его мальчике. Подозрения падут на Пиотту.
- Послушайте, мужики, я обязательно спасу вас, только прежде я должен спасти сына. Пока я вам дам немного еды, чем могу помогу. - Владимир поставил на снег рюкзак, и стал доставать печенье, шоколад и прочее походные продукты питания. Он показал, как обращаться с невиданными доселе продуктами. Изголодавшиеся мужики накинулись на съестное, как мухи на мед. Они рвали упаковки и с жадностью заталкивали их содержимое себе в рот. Владимир подбирал разноцветные упаковки со снега и складывал их назад в рюкзак. Обнаруживать себя раньше времени не хотелось.
Петра и Никодия вызвали на допрос, когда солнце стояло над городом. В небольшом помещении, скудно обставленном мебелью, состоящей из стола и четырех стульев, их ждали двое старых знакомых Унгцанг и Энтонт. На столе перед ними лежал тот самый перочинный нож, музыкальный плеер, пачка печенья и прочая дребедень из рюкзака юноши. Энтонт пролаял что-то на своем отрывистом языке.
- Тебя просят подойти к столу. - Перевел Никодий.
Пиотта, гремя цепями, послушно подошел к столу. Унгцанг поднял со стола плеер и требовательно пролаял.
- Унгцанг просит рассказать ему об этом предмете.
Петр забрал плеер из рук чиновника. Вставил наушники себе в уши и включил. Экран засветился, и в ушах раздалась музыка. Петр вынул наушники и показал чиновнику, чтобы он сделал то же самое. Унгцанг нерешительно посмотрел на Энтонта. Видимо, тот дал добро, и иновник неумело вставил их себе в огромные уши. Светло-серые глаза мерзляка выразили крайнюю степень удивления. Он вынул наушники, затем вставил, затем снова вынул и протянул военному. Они обменялись репликами, и Энтонт вставил их себе. Его глаза так же округлились. Он просидел с минуту неподвижно. Потом вынул наушники и пролаял, как показалось Пиотте, вопрос.
- Откуда ты и как попал сюда? - Петр готовился к этому вопросу. С Никодием они обсудили все его нюансы.
- Я путешественник. Исследую у себя разные труднодоступные места, и однажды я наткнулся на странное дерево. Если пройти между его стволами то попадешь в пещеру, внутри которой растет то же самое дерево. Я вышел из пещеры и попал в этот снежный мир. Любуясь вашей природой, я не заметил, как удалился от пещеры. А среди ночи меня врасплох застала метель. Там меня обнаружил один из ваших охотников и привез меня сюда.
Никодий перевел ответ Петра. Мерзляки долго совещались. Энтонт взял со стола пачку печенья, попытался ее неловко открыть, раздавив, в итоге, все печенья. Он обнюхал упаковку, попробовал ее на зуб, потряс ее перед лицом Унгцанга. Между ними вспыхнул спор.
- О чем они говорят? - негромко спросил переводчика Петр.
- Спорят. Энтонт говорит, что вы являетесь более развитыми, чем они и поэтому, вместо покорения вашего мира, они могут пострадать сами. Унгцанг говорит, что все это ерунда, и твои вещи ничего не доказывают. Если они смогут вас завоевать, то станут самыми сильными в Унаблоре.
- Это где?
- Так они называют свой мир.
Энтонт стукнул ладонью по столу и громко прокричал на своем лающем языке. Никодий затрясся, как осиновый лист.
- Ты можешь показать нам, где находится пещера с деревом? - Дрожащим голосом перевел Никодий.
- Я не очень хорошо ориентируюсь в ваших снегах. Все вокруг одинаковое. Я бы наверное вспомнил, если бы вы сопроводили меня.
Унгцанг и Энтонт снова вступили в полемику друг с другом. Петр снова попросил Никодия перевести о чем речь, но тот даже не открыл рот испуганно глядя на юношу.
- Почему ты так легко согласился показать нам пещеру? Тебя не волнует судьба твоего народа, или нас ждет засада в ней, или может, вы настолько сильны, что уверены в своей победе над нами?
Пиотта понял, что допустил промашку, так легко согласившись на предложение врагов, словно это были друзья, которым нужно показать дорогу к дому. В дверь постучали. Энтонт 'гавкнул' и дверь отворилась. На пороге стоял мерзляк. Судя по доспехам, это был военный. Он что-то произнес на своем языке, и Никодия с Петром вывели из помещения. Полчаса, не меньше, длился разговор мерзляков. Затем их завели снова и допрос продолжился, но уже в новом ключе.
- Ты был один? - Никодий перевел вопрос Унгцанга.
Петр понял, что отец наследил где-то. Препираться было бессмысленно, но и отца сдавать он, ни за что бы ни стал.
- Да, я был один.
- Кому принадлежат следы, похожие на твои, оставленные сегодня ночью, возле нашего поселения? - Никодий многозначительно посмотрел на юношу.
- Не знаю.
Переводчик сменился в лице и побледнел. План, казавшийся удачным, вдруг превратился в пустышку. Пиотта почувствовал, как над ним и его отцом нависает смертельная опасность. Все шло насмарку.
Энтонт встал из-за стола и подошел к юноше. Он навис над ним как гора. Увечье делало и без того злое лицо, еще злее. Холодные серые глаза смотрели с ненавистью и презрением. Рука со свистом пролетела над голой мальчика, рефлекторно сделавшего нырок. Энтонт потерял равновесие и упал. На шум вбежал охранник. Удар пришелся в левую часть лица. Пиотта отлетел к стене, ударился о нее и потерял сознание.