- Пошли назад говорю! - Владимиру пришлось направить карабин на разнежившегося на травке, под теплым солнцем, Шишку. - Твои друзья не верят мне, думают, что я прикокал тебе по дороге. Бояться сбегать.
- Откуда мне знать, что ты меня там не бросишь?
- Вот, что вы за народ такой. Эти бояться, что я их убью где-нибудь, ты боишься, что я верну тебя назад. Ты мне как раз и нужен, чтобы они согласились. Пошли, давай, а то ногу прострелю?
Шишка внял угрозам и с самым недовольным видом встал с земли. Владимир вернул ему лохмотья, а сам оделся в свое.
- Готов? - Шишка обреченно махнул головой. - Пошли.
Прошло не больше получаса. Дверь отворилась и на всеобщее обозрение предстал Шишка.
- Где ты был? - Спросил бригадир.
- На бережку лежал. Искупался пару раз. - Шишка глубоко и горько вздохнул. - Ну все, я рассказал, уводи меня назад.
Владимир вышел на середину барака.
- Друзья, я думаю, что сей господин, с трудом переживший возвращение назад, является отличным примером того, что я говорю правду. Я вас всех уведу отсюда, назад, в ваш мир. Но только мне нужна информация о том, где находится мой сын, и несколько добровольцев, которые помогут мне. Кто-нибудь слыхал о моем сыне, Петре? Он попал сюда, два дня назад.
Некоторое время стояла полная тишина. Вдруг из задних рядов раздался голос.
- Он в местной управе. Я немного понимаю по местному, и слышал, как охрана переговаривалась между собой. Говорят, что толмач при нем, чтобы выведать правду.
- Отлично, мы так и думали. Мне нужны несколько добровольцев, желательно, умеющих обращаться с оружием местных.
- Только кузнецы умеют, они в кузнице помогают стволы сверлить и прочие вещи.
- Есть среди вас кузнецы?
Несколько окриков подтвердили их наличие.
- Прекрасно, слушайте мой план... - Владимир рассказал во всех деталях, как он планирует спасти сына и попавших в рабство людей. Для этого им потребуется паровая самоходная установка, которую они используют, как танк, прикрывшись стальными листами, снятыми с кроватей. Перед этим Владимир должен устранить охранников по периметру бараков и завладеть их оружием. Не сказать, что была единогласная поддержка, трусы найдутся везде. Но им быстро заткнули рот. Народ принялся курочить кровати, а Владимир стал придумывать глушитель на свой карабин.
Пиотта с трудом открыл заплывший глаз. В ногах, с участным видом, сидел Никодий. Он сразу поднес холодной воды в ковше.
- Как болит голова. Вот это он мне врезал. Если бы не цепи, я бы и от него увернулся. - Пиотта осмотрелся. За окном уже стемнело.
- Нам срок дали до завтра. Если не придумаем стоящего, то нас обеих казнят.
- Да уж, попали мы. Голова ничего не соображает. Не то что план, как себя зовут не могу вспомнить.
На улице раздался шум, похожий на ружейную пальбу. Пиотта вскочил с топчана и бросился к окну.
- Это за мной. - Радостно вскрикнул юноша. - Он схватил со стены лампу и стал водить ей пред окном, привлекая внимание, тех кто снаружи.
К стрельбе стал примешиваться приближающийся металлический лязг. Петр всмотрелся в окно. Паровая машина приближалась к площади перед их домом. Вспышки стрельбы рвали темноту, отражаясь на металлической поверхности аппарата. Он ехал точно к ним. Петр схватил первый попавшийся тяжелый предмет в руку и бросился на лестницу. Ему навстречу уже поднимался охранник. Мальчик поднырнул под его руку, со всего размаху дал под коленку. Враг потерял опору и покатился вниз. Пиотта подскочил и выдернул большой тесак, висевший на поясе мерзляка. Враг попытался схватить мальчика огромной рукой, но получил мощный удар тесаком. Рука повисла на остатках кожи. Серая кровь забила фонтаном из раны. Мерзляк упал без сознания. Никодий, увидевший сверху как Пиотта расправился с огромным врагом, потерял дар речи.
- Держи нож, а я винтовку возьму. - Юноша схватил огромное по человеческим представлениям, оружие. Противотанковое ружье, не меньше. До дверей дошли без препятствий. Женщина-мерзляк приоткрыла дверь комнаты на шум, но Пиотта направил в ее сторону оружие, и она поспешно закрыла ее за собой.
Грохочущий и лязгающий аппарат подкатил к дверям. Рядом зашлепали свинцовые пули, плющась о стены. Пиотта, согнувшись, подскочил к машине. Из-за щитов уже тянулись руки, готовые подтянуть юношу внутрь. Никодий застрял в дверях, в нерешительности.
- Ты чего стоишь, бегом сюда. - Перекрикивая канонаду, позвал переводчика Петр. - Никто не тронет тебя, обещаю!
Никодий сорвался с места и забрался в аппарат. Ему тоже помогли забраться, но уже не с таким рвением, как Пиотте. Юношу тронули за плечо. Он обернулся и встретился глазами с отцом. Как же он соскучился по нему за эти ужасные два дня.
- Ты как?
- В порядке!
- Выглядишь хреново.Трогай! - Крикнул Владимир водителю аппарата. - Правь в этот проулок!
- Там тупик! - Перекрикнул стрельбу водитель.
- То что нужно.
Лязгающий по каменной мостовой аппарат внезапно выехал на молодую зеленую травку у ручья. Водитель дал по тормозам. Народ удивленно завертел головами.
- Ну, как, я сдержал слово? - Народ одобрительно закивал. - Я пойду, приведу остальных, а ты, Пиотта, перевяжи раненых.
- Осторожнее, пап!
Владимир растворился в воздухе, отправившись доделывать обещанное. Петр достал спирт и бинты из дежурной аптечки отца, и принялся бинтовать раненых. Никому из них, в этот момент и в голову бы не пришло, что вся история с мерзляками только начинается.
4 Глава.
Пиотта отлеживался дома. Ждал когда ушиб приобретет более менее естественный цвет. После пережитых событий, юношу не тянуло ни в какие приключения, и он просто наслаждался бездельем. Чем больше проходило времени, тем нереальнее казались недавние события. Однако Пиотта понял цену свободы и безопасности, в которой он сейчас находился. Ему все было приятно в своей квартире. Любое действие доставляло удовольствие.
Отец занялся возвращением спасенного народа на родину. Попасть в их мир, ни разу не побывав в нем прежде, было неосуществимой задачей. Пришлось пойти на хитрость, которую до этого не пробовали. Отец решил использовать канал между мирами открытый необычным деревом. Ему не нужно было само дерево, так как о возможности попасть к нему с бандой беглых рабов не было и речи. Отец использовал свой, как он выражался 'нюх'. Он шел по каналу, как по нити Ариадны. Найти нужный мир перебором в бесконечном многообразии миров было совершенно невыполнимой задачей. Ему, не без труда, удалось это. Родной, для беглецов мир, также сквозил 'неприкрытой дверью'. Владимир отдал все, чем мог поделиться, даже верхнюю одежду и карабин с остатком неизрасходованных патронов, и налегке вернулся домой.
- Как думаешь? - Спросил сын отца. - Смогут они противостоять мерзлякам?
- Не знаю. У них теперь есть оружие. Может быть, мы им дали уверенность в том, что с мерзляками можно воевать, а не только прятаться в лесах. Хотелось бы верить, что эти беглые рабы смогут поднять людей на борьбу.
- С пятью трофейными винтовками и одним карабином на десять патронов?
- Можно организовать засаду и раздобыть еще оружия.
- Мерзляк нашел меня в непроглядную метель. У них особое зрение, поэтому засады на них могут не сработать.
- А что ты предлагаешь? - Владимира заинтересовала позиция сына. Ему самому уже не хотелось думать и вспоминать о недавних событиях.
- Да я и сам не знаю. Может увести их в другой, безопасный мир.
- Не нам решать судьбу других народов. Да и физически на это может уйти вся жизнь. Ты бы хотел, чтобы кто-то привел к нам жильцов в эту квартиру, потому что у них поселились враги?
- Ну, нет, конечно.
- Я придерживаюсь принципа нейтралитета. Зачем трогать то, что не нами создано.
- Но у тебя же есть теория, что все народы заселившие другие миры были приведены туда людьми с такими же способностями, как у тебя. Оттого и языки сохранились похожие?