Поначалу юноша шел в абсолютной тишине, слыша только стук своего сердца и собственные всхлипывания. Потом все отчетливее стали доноситься тяжелые шаги мерзляков. Перон опустил плот. Он взял в руки одну из гранат из ящика, сдвинул усики на кольце и немного вытянул кольцо. Привязал к нему шнурок от своего ботинка, который привязал уже к страховочной веревке, имевшейся на каждом плоту в достатке. Положил гранату назад в ящик. Сдвинул бочки так, чтобы граната не проскочила между ними, когда он дернет. Слезы не переставали течь из глаз. Жить хотелось, как никогда раньше.
Перон отмотал метров двадцать веревки, обрезал ее и стал ждать. Шаги были все громче и громче. Их гул отражался от стен, многократно повторяясь. Перон посчитал, что к двадцати метрам веревки, у него имеется еще три секунды быстрого бега, время горения запала. Все равно получалось мало.
Шаги были рядом, но юноша ждал. Ему хотелось сделать взрыв в самой гуще мерзляков. Он не выдержал и побежал, когда кто-то из врагов запнулся и упал, громко ругнувшись. Перрону показалось, что это о его плот оступились. Он рванул веревку и побежал. Как никогда в жизни. Сверкнула вспышка и почти сразу же взрывная волна догнала его, бросила вперед, выбив дух из тела.
Через слипшиеся веки в глаза светило солнце. Перон попытался шевельнуться, но все тело болело неимоверно. В висках стучало, как молот по наковальне. Юноша застонал. Чье-то улыбающееся лицо нагнулось над ним.
- Что, живой? Значит долго жить будешь! Парни! Перон очнулся! - На это восклицание раздалось множество одобрительных криков.
Лицо снова нагнулось.
- Болит? Конечно болит. Как ты вообще выжил-то?
Перону что-то воткнулось в ногу. Совсем не больно по сравнению с остальной болью. Стало как-то хорошо и спокойно на душе. Сознание, успокоившись, забылось глубоким наркотическим сном.
Во дворе стояла толпа безоружных солдат. Мерзляки с белыми повязками и люди держали их на прицеле. Вверху кружились несколько плотов. Сергеич не доверял до конца новым союзникам, считая, что успокоиться можно будет только когда последний мерзляк перейдет на свою сторону. Пленных планировалось еще подержать, пока с той стороны не выведут угнанных в рабство людей.
Последнее сражение далось наибольшими потерями за всю войну. Больше двухсот человек погибли в этом бою. В основном это был десант, героически сражающийся в помещениях крепости.
По лицу Петра текла кровь. Ему в голову попал осколок от его же оружия. Левая сторона лица была посечена мелкими порезами от вылетающей из бойниц каменной крошки. Армия, которую сейчас видел Петр сильно отличалась от той, что была полгода назад. В людях появилась какая-то мрачная уверенность в своих силах, готовность к самопожертвованию ради общего дела. Один пример с рядовым Пероном чего стоил. Если бы не его смекалка и храбрость, количество жертв могло бы увеличиться в разы. Даже для ЭнтОнта подземный тоннель был сюрпризом.
Второй командующий УайнОун не успел сбежать и был найден в разрушенном здании. Сергеич предложил ЭнтОнту как-то использовать его в более выгодных целях, но у мерзляков наверно, были свои обычаи. ЭнтОнт лично казнил его. Им виднее.
Петр почувствовал, как напряжение, которое он не замечал на протяжении полугода, вдруг отпустило его. Все, что ему хотелось, это вернуться в свою городскую квартиру, вместе с Далилой, сидеть за компьютером, трескать ее стряпню и ничего не делать.
Эпилог.
Война полгода выходила из крови Пиотты. Он вскакивал по ночам, куда-то спешил, отдавал приказания. Далила била его по щекам, совала под нос нашатырь, который сам муж и готовил с вечера. Далила, как умная женщина пыталась вытравить тяжелые воспоминания частыми путешествиями по сказочно красивым местам. Терапия красотой принесла свои плоды. Петр избавился от воспоминаний, а Далила обрела небольшой красивый животик, который постепенно рос, становясь основным объектом внимания мужа.
Владимир, несмотря на возраст не потерял тягу к путешествиям. Отдохнув три месяца дома, он до чертиков надоел своим занудством Марите, и она с удовольствием помогла собрать ему сумку в дальнюю дорогу. Марита, снова вернулась на Землю. Ее уже не радовали деревянные дома без электричества, газа и телевидения. Она с удовольствием отдалась цивилизации. Владимир был одержим идеей найти мир, в котором росли деревья, подобные тому, что соединяло мир мерзляков и людей.
Сергеич же остался в этом мире. Его очень заботило восстановление послевоенного хозяйства. К тому же он обрел здесь мир и покой с любимой женщиной. Он один раз вернулся на Землю, чтобы показать всем, что он жив и здоров. Чтобы никто нечаянно не подумал на Владимира и Петра, что те пристукнули его где-то. Получив набежавшую за год пенсию, он раздал все долги самогонщикам в деревне. На оставшиеся деньги купил старую 'копейку' и вместе с Владимиром пригнал ее в поселок.
Святослав перебрался из поселка в крепость, где смог приложить свой рачительный характер. Никодий при нем работал переводчиком. Несмотря на печальную историю взаимоотношений между людьми и мерзляками, и массу оставшихся предрассудков друг к другу, худой мир был лучше доброй ссоры. Крепость преобразилась. Черные стены были выбелены известью и постоянно обновлялись. В таком цвете она не выглядела пугающе. Все прорехи, оставленные войной, были заделаны. От крепости в стороны шла железная дорога, по которой сновали паровозы, изготовленные мерзляками. Эту тему им подсказал Сергеич. В лесу жужжали пилы на паровой тяге, паровые краны укладывали толстые стволы. Налицо было взаимовыгодное сотрудничество.
ЭнтОнт путем невероятных усилий на политической арене, подкупом и шантажом добился чего хотел. На его глазах в небо поднимался новый город, имеющий иную архитектуру и больше красок. Зуан почти добровольно согласился со статусом второй столицы. Вернувшиеся из плена люди селились возле крепости. Они обрели вторую жизнь и были благодарны тем, кто приложил к этому усилия.
Порыв ветра подхватил желтые листья, смешал их с пылью, и, закрутившись волчком, погнал вдоль дороги, навстречу приближающейся грозе. Пиотта зябко передернул плечами, плотнее закутался в тулуп и перекинул на другое плечо деревянный крест. Старый Листок бежал рядом. Знакомые места и запахи тронули те места в душе, которые Пиотта считал забытыми навек. Вспомнилась его родная семья, дом, выходные. Они прошли вдвоем по улице, где стоял их дом. Там кто-то жил. Из трубы курился дымок. Постройки во дворе обветшали, огород не выглядел таким же ухоженным, как при нем. Маришка совсем не помнила отчий дом и не согласилась вместе с братом прогуляться по старым местам. У нее сейчас и заботы были другие. Подростки в таком возрасте помешаны на дружбе с противоположным полом.
Крест, с вырезанными детской рукой именами родителей, совсем покосился, и собирался рухнуть. Пиотта заказал в похоронной конторе дубовый крест, обработанный специальным составом, останавливающим разложение древесины. На нем были только имена родителей, без дат рождения и смерти. Петр вкопал его в холмик на могиле. Обдергал высохшую траву вокруг и отнес ее за кладбищенский забор. Новый крест выделялся на фоне остальных и смотрелся свежее и наряднее.
Пиотта с Листком вышли на большак. Мимо них проехала карета, и Листок, по старой привычке, встал на задние лапы. Получилось у него не очень хорошо. Давно не тренировался. Пиотта потрепал пса за холку. От воспоминаний, когда они одинокие, вдвоем выпрашивали милостыню на дороге, появилась жалость к себе. Глаза Петра увлажнились, в груди появился тяжелый ком. Как здорово, что ему повстречался тогда отец. Из всех судеб, уготованных ему жизнью, выпал самый лучший вариант. Юноша вытер глаза и уверенной походкой двинулся вперед. Нет, сюда он больше не вернется. Пусть родители живут в его воспоминаниях.