К несомненным достоинствам его концепции социального капитала можно отнести. Во-первых, то, что он, следуя за Коулменом, совершенно верно рассматривает общественный капитал как особый тип человеческого капитала в виде получаемого индивидом в ходе его энкультурации (вовлечения в конкретную культурную среду) этического навыка, благодаря которому тот способен понимать поведение окружающих и сам действовать в согласии с их ожиданиями. Во-вторых, Фукуяма абсолютно правильно отмечает, что уровень социального капитала проявляется, в первую очередь, в способности индивидуумов создавать добровольные (без какого-либо содействия со стороны государства) гражданские объединения для самых различных целей, что способствует экономическому процветанию и установлению устойчивой демократии. (Сетевой подход, в основе которого лежат экономические, информационные и прочие связи между образующими социальные сети индивидами вносит меньшую ясность в понимание этих вопросов, хотя он более продуктивен в ряде других – например, установлено, что люди с обширными социальными связями гораздо меньше страдают психологическими расстройствами и в целом дольше живут).
В-третьих, немалым достоинством его работы, о котором я еще не упоминал, является то, что он убедительно опровергает широко укоренившееся заблуждение якобы Япония и США – это два очень разных мира: японцы по своей природе коллективисты и государственники, а американцы – индивидуалисты, всячески стремящиеся ограничить полномочия правительства. Что в действительности и одни и другие легко создают гражданские ассоциации, склонны демонстрировать свою набожность, лояльность государству, а не только семье. Что в обеих странах в экономике господствуют крупные современного типа корпорации, а не мелкие и средние семейные фирмы или государственные предприятия.