— Что ж, знайте, по крайней мере, что вы — великий человек, и я, как и другие акционеры Системы, сочту за честь выполнить абсолютно любую вашу просьбу, если вам что-либо будет нужно.
Около полуночи высокие гости Хэмпстед Хауса начали разъезжаться. Они садились не в черные золоченные кареты, как двадцатью годами ранее, а в роскошные лимузины с водителями и охранниками, которые могли мчаться по Нью-Йорку со скоростью больше пятидесяти миль в час.
Уходя, Бернард Барух почтительно поклонился, пожал руку и улыбнулся почему-то заплаканной юной Ирен Гуггенхайм. А затем сказал ей тихо, на ухо, несколько фраз, стоивших в тот момент больше, чем гора золота:
— Ирен, вы очень хорошая, добрая девушка. Послушайте мой совет. Ни в коем случае не вкладывайте наследство вашего деда в акции. Рынок акций — это место, где царят недобрые силы. Просто храните деньги на текущем счете в банке National City. Это надежный банк. До свиданья.
Великая депрессия длилась намного дольше, чем банкиры, организовавшие биржевой крах (или как минимум сильно способствовавшие ему), могли вообразить. Десять лет, до конца 1930-х, страну без конца штормило. Самый тяжелый период пришелся на первые четыре года кризиса. В среду 23 октября 1929-го банки Нью-Йорка одновременно потребовали от своих клиентов немедленного возврата всех долгов, на что по закону имели право. 24 октября вошло в историю как Черный четверг. На открытии биржи было столпотворение брокеров, простые люди также заполонили Уолл-стрит, но в это утро все до единого держали таблички с надписью «продаю». Покупателей не было, и цены как снежный ком устремились вниз. Падение котировок длилось с перерывами более трех лет, и в нижней точке кризиса, в 1933-м, все акции стоили в десять раз дешевле, чем на пике, в 1929-м. Через неделю после Черного четверга финансовая система США впала в ступор, хотя банкиры и пытались делать вид, что они что-то предпринимают для борьбы с кризисом. К началу следующего года обанкротились тысячи мелких банков. В стране не было денег, встало почти все производство, люди по всей Америке начали голодать. Десятки миллионов хозяйств разорились, несколько миллионов людей, в основном в глубинке, где у властей даже не было средств на бесплатные супы, умерли в страшных муках от голода в еще вчера такой сытой Америке. На следующий год кризис перекинулся в Европу, где бушевал несколько лет, став причиной голода огромного количества людей, от южного побережья Франции до русского Поволжья. На фоне тотального кризиса к власти в Германии пришли нацисты, обещавшие с ним покончить. Перемены к лучшему в мировой экономике стали ощущаться лишь к середине 1930-х, но скоро нависла новая угроза — еще одна великая война.
Система сделала свое дело и понемногу вновь пошла вверх, на новый этап обогащения ее никому не известных владельцев.
Глава 4
Нюансы восточного гостеприимства
Двухпалубный аэробус «А-380» «Сингапурских авиалиний» через пару часов должен был приземлиться в международном аэропорту Чанги. Этот самолет был долгожданным подарком для миллионов авиапассажиров, путешествующих между крупнейшими городами мира. Построенный еще в далеких шестидесятых и переживший затем бессчетное множество модификаций, старина «Боинг-747» целых сорок лет — вечность по меркам современных технологий — оставался единственным гражданским самолетом, способным перевезти пятьсот и более пассажиров с полным комфортом из одного аэропорта в другой. Мир беспрестанно менялся: свой первый, а затем и последний полет совершил сверхзвуковой, но оказавшийся слишком дорогим англо-французский «Конкорд», компьютеры стали производительнее в миллионы раз, но ничего лучше «747-го» по непостижимой причине авиастроители создать не могли. И лишь по истечении десяти лет нового века многострадальный, превысивший все сметы стоимости и едва не обанкротивший Airbus красавец «А-380» наконец встал на крыло, ознаменовав собой новую веху в авиации. Пятьсот человек на его борту теперь вообще могли забыть о том, что они находятся в воздухе. Широкие проходы, просторные удобные кресла, барная стойка между салонами, идеальный воздух, отсутствие шума и воздушных ям, ослепительно улыбающиеся восточные стюардессы, отобранные на национальных конкурсах красоты. Лететь на таком самолете из Лондона в Сингапур шестерым студентам Массачусетского технологического института даже в экономическом классе было удовольствием. Разумеется, настоящая роскошь — раскладывающаяся постель и душ в апартаментах первого класса — пока им была недоступна. Но для Джека и его друга Билла Хавличека подобные удобства показались бы даже чрезмерными. Единственное, что их сейчас интересовало, — это быстрый Интернет, с недавних пор доступный пассажирам на протяжении всего полета: технологическое новшество, еще недавно почти немыслимое.