Всякая исключительность естественна и обыденна, потому что каждое из следующих друг за другом изменений глубже, быстрее и необычнее предыдущего. Каждый шаг человечества вперед, каким бы робким он ни был, делается не в неподвижном пространстве закованной в учебники истории, но по разгоняемому им самим многоярусному эскалатору прогресса. Сначала это только биологический прогресс, затем - технический и социальный, к которым, вероятно, уже в обозримом будущем добавятся еще многие другие виды прогресса, которым еще только предстоит неудержимо понести нас во все более и более неведомое.
И это неведомое образует такую же рутину и обыденность, как известная Вам до последней точки квартира или работа.
Привыкайте: чем больше Вы знаете и умеете, тем с большим неизведанным и тем более внезапно Вы обречены сталкиваться нос к носу в темном подъезде своей повседневности. Именно поэтому большинство мудрецов, не говоря уже о творцах, истово верит в бога: бог для человека - это то самое неведомое, с которым он непосредственно соприкасается и которое непосредственно и повсеместно, хотя пока и непознаваемо, влияет на его жизнь.
Человечество меняется все больше, все быстрее и все по большему числу направлений. Человечество меняется, используя сам технический прогресс преимущественно как инструмент этих изменений, как костыль для все большей и большей - не только скорости изменений, но и, что принципиально важно, их вариативности.
Теория эволюции учит: рост числа вариаций является весьма убедительным признаком достаточно серьезных изменений уже в близком будущем. Романтики говорят о «предчувствии» видом изменения среды обитания и повышении им своей изменчивости ради повышения вероятности приспособления, классики указывают на реакцию вида на незаметные сторонним наблюдателям изменения окружающей среды, лишь позднее выходящие «на поверхность», статистики порой отмечают, что грядущие изменения сами в значительной степени становятся результатами повышения степени разнородности вида. Однако нас в данном случае интересует чисто практический аспект этих умозаключений.
Повторим его еще раз: рост числа направлений изменений вида предвещает качественный скачок развития, переход его в новую плоскость, новое измерение.
О каких же направлениях изменений человеческого вида может идти речь сейчас?
По степени увеличения скорости соответствующих видов изменений следует выделить прежде всего биологическую, социальную и технологическую эволюции, существующие бесспорно, а также эволюцию массового и индивидуального сознания, сам факт существования которой требует если и не убедительного доказательства, то во всяком случае более тщательного, чем это возможно в рамках данной работы, описания и исследования.
Следует сразу же оговориться, что единообразное описание столь различных типов развития вполне оправдано, так как они, как и все развитие в целом, определяются едиными законами диалектики (и ее математического воплощения - синергетики). В частности, законы эволюции - законы приспособления изменчивых целостных структур (не важно, каких конкретно) к внешней среде ради своего сохранения и продолжения - несмотря на свою значительно большую специфику, также оказываются едиными практически для всех эволюционирующих явлений, вне зависимости от их отношения к живой, неживой или даже «второй» - искусственно созданной - природе. (Достаточно указать на тот парадоксальный факт, что параметры изменчивости, рассчитанные, например, для существующих типов металлорежущих станков, вполне соответствуют тем же параметрам живых организмов).
1.2. Биологическая эволюция
Первый и наиболее, если можно так выразиться, «естественный» вид изменений человека - его биологическая эволюция, наиболее длительный и изученный (хотя и по-прежнему во многом оспариваемый) процесс. Вместе с тем почему-то принято считать, что с началом совершенствования орудий труда, то есть технологической эволюции, биологическая эволюция человека прекратилась.
Непростительная самонадеянность! - как будто простое выделение человека из остальной живой природы, вызванное появлением орудий труда, способно само по себе отменить или по крайней мере компенсировать воздействие на него значительно более глубоких и масштабных естественно-природных законов.
Да, действительно, с началом технологической эволюции эволюция биологическая неуклонно теряла свою значимость как фактор выживания человека в меняющейся внешней среде. Вместо того, чтобы медленно и мучительно менять себя, неосознанно приспосабливая свой биологический облик к внешним требованиям природы, человек начал значительно более осознанно и, соответственно, быстро менять саму эту природу, приспосабливая ее к своим потребностям при помощи все более мощных орудий труда. Однако это приспособление не носит и не может носить абсолютно полного характера. Поэтому влияние природы на человеческий вид по-прежнему остается причиной его эволюции, пусть даже и опосредованной осознанным вмешательством человека в состояние этой природы.
Биологическая эволюция человека продолжалась и продолжается - достаточно обратить внимание на изменение среднего роста, мышечной массы и телосложения людей разных эпох. Однако биологическая эволюция мало заметна для самого человека, так как сроки даже самых незначительных изменений, как правило, существенно превышают сроки его жизни. Как всякое естественное (то есть стихийное) изменение сложного биологического вида, она идет очень медленно.
С началом совершенствования орудий труда возникло человеческое общество, и эволюция человека получила качественно новые - технологическую и социальную - составляющие. Развитие технологий и подталкиваемое им изменение общественных структур шло уже на порядок быстрее биологического, и потому последнее стало незаметным по сравнению с ним, как бы «ушло в тень».
Здесь мы впервые сталкиваемся с принципиально важным для рассмотрения развития эффектом «относительности времени». С точки зрения протяженности эволюции человека как биологического вида последние пять тысяч лет непрерывной письменной истории являются совершенно незначительным сроком, не заслуживающим даже беглого упоминания. Для развития же технологий и социальных структур это подлинная вечность, за которую успевали возникнуть, разрушиться и воскреснуть - и нередко по несколько раз - высокоразвитые цивилизации, претерпевавшие глубокую и разнообразную эволюцию.
Таким образом, на самом деле биологический прогресс не прекратился: мы не замечаем его потому, что, во-первых (и как отдельные люди, и как целые общества) живем недостаточно долго, и, во-вторых, наше внимание отвлекают более быстрые, более насущные и более серьезно влияющие на нас изменения - в первую очередь общественные.
Более того - как представляется, по мере совершенствования орудий труда биологическая эволюция человека весьма существенно ускорялась и ускоряется по сравнению с неразумной частью живого мира. Ведь активное применение орудий труда оказывает дополнительное влияние и на самого человека - как непосредственно, так и через средне- и долгосрочное влияние на него природы, измененной им же самим в соответствии с его краткосрочными нуждами.
Классическими примерами, уже очевидными на сегодняшний день, представляются:
· акселерация, вызванная, как полагают, массовым употреблением алюминиевой посуды (и практически прекратившаяся после адаптации человека к ее воздействию);
· снижение иммунитета из-за изменения (отнюдь не только путем вульгарного «загрязнения») окружающей среды;