Ей выправили доспехи и наточили топор, а она переоделась в чистую одежду из льняного полотна и в теплые меха и даже стала почти похожа на женщину. Халла улыбнулась этой мысли. «Словно женщина, но не совсем».
Халла вышла из комнаты, и коридор встретил ее внезапным порывом ледяного ветра. Коридоры и лестницы ее замка – старейшего на землях людей – отчаянно нуждались в ремонте и уходе.
Летняя Волчица быстрым шагом направилась в большой зал, где никогда не гас огонь в очагах. Тепло от него расходилось дальше по замку, но только в ближайшие комнаты, а спальни находились довольно далеко от главного зала, и в них неплохо было бы установить свои камины. Последние несколько ступенек Халла преодолела бегом, плотнее запахнувшись в меховой плащ.
– Халла! – с удивлением воскликнул Трикен Ледяной Клык. Он в одиночестве сидел посреди зала, а перед ним на столе лежал его боевой топор.
– Ты уже проснулся или засиделся тут с вечера? – спросила она, расположившись рядом с ближайшим очагом, чтобы согреть заледеневшие руки.
Оружейник потер глаза и, похоже, попытался собраться с мыслями.
– Я рано поднялся, госпожа… очень уж много дел. Куча ублюдков требует моего внимания. Им нужны еда, жилье – чего только им не нужно…
Халла встала, потирая ладони. Утреннее солнце ярко сияло через высокие окна, отбрасывая тени на бочки с медовухой.
– Через день-два они освоятся, – ответила она. – Если, конечно, Рулаг будет так великодушен, что даст нам эти два дня.
Трикен встал, выпятив грудь – из-за пышной рыжей шевелюры он выглядел почти комично.
– Не беспокойтесь, госпожа. – Он отвел взгляд. – Я скорбел, узнав о смерти Алефа. Я любил его. Все жители города его любили.
Ей приятно было слышать такие слова об отце. Трикен состоял при нем оружейником и знал его гораздо лучше, чем большинство жителей. Летняя Волчица благодарно кивнула и подошла ближе к нему. Он так и не поднял на нее взгляд.
– Все изменилось, Халла. Мне кажется, мы на грани… я чувствую, будто к нам что-то приближается… смерть или хуже смерти.
– Так и есть, – ответила воительница. – Но в нашей власти с ней справиться. И мы можем победить, отвоевать себе свободу и новую жизнь. Посмотри на меня, Трикен.
Он поднял на нее покрасневшие глаза.
– Сегодня же утром мы проверим защиту города. Не будешь ли ты так любезен разбудить Вульфрика и Падающее Облако?
– Слушаюсь, госпожа, – ответил оружейник с робкой улыбкой.
Из боковых проходов выглянули слуги, услышав голос хозяйки. Они радостно перешептывались о ее возвращении в замок, но не решались войти в главный зал. Слуги замка – в основном юноши и молодые девушки – прятались за дверями и в темных углах, перебегали между боковыми проходами и спрашивали друг у друга, что еще нужно сделать.
– Можете заходить! – крикнула Халла. – Нужно подбросить дров в огонь. И я с удовольствием позавтракала бы!
Летняя Волчица опустилась на старое кресло в дальнем конце зала, где обычно сидел ее отец, и стала размышлять о будущем. Ей хотелось услышать от кого-нибудь хороший совет. Или оказаться во власти вдохновения. С тех пор как Рулаг с помощью кракенов потопил флот драккаров, ее единственной целью было вернуться в Тиргартен, и она мало задумывалась о том, что будет делать после возвращения.
Она положила руки на колени и молча сидела в кресле, пока главный зал Летнего Волка постепенно пробуждался к жизни. Весело занялось пламя очагов, разгоняя ночной холод, и на столах появился обильный завтрак. Через несколько минут в зале собрались все ее соратники – командиры отрядов и главные защитники города. Поделившись на группы, они молча ели, почти не пересекаясь между собой, и в зале повисла неловкая тишина. Халла сидела в центре зала. Она съела совсем немного – больше наблюдала за своими соратниками. Некоторые быстро нашли общий язык, например выходцы из Нижнего Каста Рорг и Тимон, но только Вульфрик и Алахан сидели вместе.