– Я Ута Призрак, последний из потомков древней крови Теневых Гигантов. И на мне нет маски.
– Тогда я приветствую тебя в Орон Каа, – ответило существо в красном. – Тебя примут с почтением. Ты познаешь истинные удовольствия – и человеческие, и божественные. И ты забудешь всю свою жизнь, отдавшись наслаждению и боли. Присоединись к своему другу, избраннику Джаа.
Вун! Ну, по крайней мере, каресианец смог выбраться из ловушек тропы.
Ута ощутил на себе чужую магию. Изысканную и могучую, идущую от древнего источника силы за пределами его понимания. Но она на него не действовала.
– Я так не думаю, – ответил он. – Приведи меня в Орон Каа и освободи Вуна.
Существо подошло ближе. Его окутывали красные лохмотья, они плотно обвивали лицо и тело, и все же чудилось что-то сводящее с ума, еще более безумное, чем жужжание, оно разливалось вокруг выгоревшей ткани. Уту было нелегко напугать, особенно сейчас, но даже он невольно отступил на шаг.
– Что ты такое? – спросил он, пытаясь найти хоть одну знакомую или просто человеческую черту в странном призраке.
– Я начало и конец. Я Владыка Орон Каа. Я мать насекомых и дочь Шаб-Ниллурата.
– Ты мать-настоятельница, – заключил он. – И ты просто старуха.
Женщина в красном вновь попыталась его зачаровать, и Уте показалось, что в голову ему ударили боевым молотом – такая огромная тяжесть навалилась на его разум. Он вздрогнул и выпрямился.
– Отдайся мне!
– Ты не слышала, что ли? – прорычал он. – Я Ута Призрак, последний потомок древней крови Теневых Гигантов!
Он шагнул вперед, и волна энергии разошлась от его вытянутых рук. Она началась в его разуме, и всего одной мысли хватило, чтобы изгнать из него чуждое существо, и затем вырвалась из его тела сгустком чистой силы, ударившись в Красную Королеву, накрывая ее с головой. Чужая магия отступила, и Призрак отпрянул, а красные одежды свернулись в плотный комок.
Ута продолжал концентрироваться на существе, посылая в его сторону все больше силы. Будто ему открылось новое чувство, новый способ взаимодействия с реальностью.
И существо исчезло.
Над острыми зубцами гор виднелся минарет: узкая башня, увенчанная остроконечным шпилем, пронзающим сияющее небо. Это город или просто старый монумент? Он находился до странности близко, и блики солнца, отраженные от стеклянных поверхностей башни, поминутно ослепляли Призрака.
Ута шагал по предгорью, подозревая, что неподалеку должна идти тропа, ведущая через горы. Но вокруг не было признаков ни моря, ни дорог. Никаких следов цивилизации, кроме странного сооружения, и Ута чувствовал себя так, будто очутился на краю света. Горы вблизи оказались ниже, но оставались такими же неприступными. В скалах виднелись пещеры, где-то маленькие, а где-то большие, со входом в два его роста, но они все оказались пусты. Растительность тоже не радовала глаз.
Ута медленно побрел дальше. Горы становились все ниже и ниже, и наконец красно-золотой минарет, оказавшийся ужасающе близко, открылся ему во всей красе. Ута никогда раньше не видел сооружений подобной конструкции. Минарет не походил на здания Кессии и, разумеется, ничуть не напоминал серые каменные дома Тор Фунвейра. Поверхность его покрывали сияющие квадраты цветного стекла, где красный цвет чередовался с позолотой. Вокруг лишенного окон строения вились странные формы, тонкие изогнутые трубки соединяли разные его уровни.
Затем между скалами появился прогал, и Ута остановился. Через узкую щель виднелись низкие домики и изрезанная береговая линия. Дорогой сквозь горы оказался естественный разлом в ландшафте.
– Вот ты где, – пробормотал Ута.
Он медленно пошел по пыльной расщелине. По обеим сторонам от него высились стены из гладкого камня. Солнце уже садилось, и ущелье заполнял тусклый сумрачный свет.
Приземистые куполообразные домики походили на миниатюрные версии минарета, их оплетали такие же изогнутые трубки. Ута подходил все ближе и все лучше мог рассмотреть диковинное поселение. Оно оказалось крупнее, чем путешественник решил сначала. Спокойное море занимало лишь малую часть пейзажа, а на низких прибрежных скалах была построена небольшая гавань, сейчас, правда, пустующая. Домики выстроились вокруг минарета плотным правильным кольцом. Ута не назвал бы поселение городом, оно больше походило на деревню или крупный монастырь и не напоминало ни один из городов, который ему доводилось видеть. Слишком узкие улицы, дома без окон и дверей, соединенные только тонкими трубками. При взгляде на них по коже ползли мурашки.