Минарет состоял из одинаковых комнат со стенами, инкрустированными темно-синими и черными кристаллами, от которых не отражался свет. В каждой из комнат сияли желтые шары, но остальная часть минарета жила в вечных сумерках. Находящийся внутри не мог сказать, день сейчас или ночь, пока не возвращались Строители – тогда тот, кто когда-то был Утой, понимал, что наступил вечер. Мир – внешний и внутренний – он видел только в сумерки.
– Как девочки? – спросил он.
– Сегодня нужно было освежевать только двух. Остальные замечательно развиваются.
Они прошли сквозь пелену тьмы в ту часть башни, где жили девочки. За овальным столом, одетые в окровавленные лохмотья, сидели десять одинаковых юных женщин.
– Откуда они? – спросил он, глядя на потенциальных волшебниц. Они не поднимали глаз от мисок с супом. Каждую девушку жестокими пытками привели к полному повиновению, и они посвятили свои жизни владыке наслаждений и крови.
– Мы находим их в городах и селениях. Можем забрать кого пожелаем, любую девочку, и так было всегда. Я режу и выкручиваю их лица, пока они не начинают выглядеть так, как должно. С них сдирают кожу, потом излечивают и сдирают снова, помогая им войти в божественный транс, и тогда они получают возможность обратить на себя внимание нашего господина. Если они заслужат его благосклонность, то у них появится сила Семи Сестер. Многие века люди думали, что их осеняет благосклонность Джаа, пока я не узнала истину.
– Твое терпение достойно восхищения, мать-настоятельница. Наверное, очень непросто тебе было служить Огненному Гиганту.
Старуха мрачно воззрилась на него. Широкий рот с тонкими губами полуоткрылся, обнажая зубы, похожие на могильные камни.
– Я выполняла свой долг. Шаб-Ниллурату требовалось время, чтобы вернуть себе могущество. Я открывала Семи Сестрам только некоторые тайны… но когда я рассказала им правду, они возрадовались. Когда они оставили Орон Каа и позабыли о Строителях, они пошли на земли людей с новой целью – завоевать эти земли во имя Искривленного Древа.
Вокруг девочек сновали слуги – пустые человеческие оболочки для Строителей. Их забирали с кораблей, крали из торговых караванов, их дарили монастырю при принесении клятв верности. Они ухаживали за девочками, делали все необходимое, изнашивали свои тела до той степени, когда те уже не могли им служить. Строители жили долго и за свою жизнь могли сменить сотни смертных оболочек, пока сами не подходили к перерождению – и вновь возрождались из черной куколки.
Но его слияние со Строителем вышло совсем другим. Строители сражались друг с другом за право слиться со странным белокожим существом, чувствуя огромную силу, скрытую внутри него. Полубог, в которого никто не верит, загнанный в смертную оболочку титан. Редкое лакомство для слуг Шаб-Ниллурата. У Уты оказалось достаточно мощи, чтобы слиться со Строителем и оставить разум невредимым. Простые смертные не могли сохранить себя при слиянии, но потомок древней крови не походил на них. Существо, которое из него получилось, сплав древней крови и Строителя, было поистине уникальным. В свое время оно станет сильнейшим из живущих на земле. А пока ему нужно многому научиться.
– Я хочу увидеть след Лесного Гиганта, матушка. Хочу почувствовать мощь нашего повелителя.
– Разумеется, – прохрипела согбенная старуха, и на ее губах появилась легкая усмешка.
Они покинули девочек и подошли к краю минарета. Стены из темного стекла на ощупь казались холодными и отбрасывали на лицо мужчины тусклые мозаичные отблески. Мужчине не нравилась его внешность. Мертвенно-бледное лицо, розовые глаза. От яркого света у него зудела кожа, глаза болели. У потомка древней крови был уродливый облик. Наследственный дефект.
В матовом стекле появился проход, и к их ногам поднялась платформа. Он шагнул на нее вместе с госпожой и впервые за много дней увидел солнце. Оно оказалось гораздо жарче, чем он ожидал, но бледная кожа не начала зудеть. У потомка древней крови была большая сила. Очень большая. Существо только начало осознавать, кем оно являлось на самом деле, и с наслаждением предвкушало, как будет исследовать свои возможности.
– Горы скрывают истинное величие Орон Каа, – сказала мать-настоятельница. – Эти горы – останки древнего алтаря. Плоть и сила, которые давным-давно обратились в камень.
Платформа опустилась на землю, и старуха повела его прочь от минарета. Город насекомых казался пустынным. С разных сторон от минарета стояла сотня домиков, но обитатели покинули их. Поселение окружали горы, заключив клочок земли и моря с пустой гаванью в плотное кольцо. Монастырь находился на краю света, и слуги Искривленного Древа могли здесь жить в покое и мире подальше от человеческой ереси.