Глава 5. Интуиция-праджня и феномен понимания
Старая познавательная парадигма в качестве основного и, фактически, единственного, инструмента познания признавала только дискурсивное мышление. Так, в трактате «Разыскание истины» Декарт пишет: «…все истины следуют одна за другой и связаны между собою единой связью. Весь секрет состоит в том, чтобы начать с простейшей из них и так подниматься мало-помалу и как бы по ступеням до истин наиболее далеких и сложных».
Интуиция, как специфическая познавательная способность в этой парадигме попросту отсутствует. Ошибочно ставится равенство между познанием и мышлением. Суть этой, господствующей ныне парадигмы, кратко можно выразить так: «Познание есть мышление». Однако, на самом деле, познание есть интуиция плюс мышление, причём именно интуиция является более важным инструментом познания. Самый таинственный и труднообъяснимый для психологии мышления феномен — это феномен понимания. Это вполне закономерно, поскольку в основе этого феномена лежит не мышление, а интуиция. Существует глубокое противоречие между принципиальной сукцессивностью мышления (дискурсивного мышления) и симультанностью интуиции. Современная научная психология фактически игнорирует существование интуиции как отдельного, самостоятельного и, более того, наиболее важного инструмента познания[13].
Мышление, будучи неразрывно связано с речью, всегда выражается в определённой последовательности слов и символов, в цепочке умозаключений. Совершенно неоправдана, на мой взгляд, попытка проигнорировать специфику интуитивного познания, чрезмерно расширенно трактуя «пространственно-временную» структуру мышления. В результате всё познание объявляется мышлением, а от интуиции ничего не остаётся. Между тем, многие великие учёные неоднократно указывали на различие между анализирующим, то есть расчленяющим, мышлением и прямым интуитивным целостным видением (Эйнштейн, Адамар, Пуанкаре). Более того, в их трудах неоднократно говорится о том, что инсайт (интуитивное озарение) приходит именно тогда, когда человек перестаёт думать (прекращает сознательное, намеренное познавательное усилие), когда он находится в состоянии умственной тишины. Для непредубеждённого, незашоренного исследователя совершенно очевидно, что налицо два качественно отличающихся способа познания: мышление и интуиция, причём роль интуиции является наиболее важной. Мышление всего лишь помогает в постановке задачи, а также в оформлении познавательного результата, полученного за счёт интуиции.
Понимание есть не что иное, как «синтезирующий инсайт» (К. Дункер), который не может быть получен благодаря сколь угодно напряжённым усилиям мысли. Эти усилия всего лишь создают познавательную доминанту, познавательное напряжение. Сам же инсайт не является продуктом сознательного, намеренного усилия. Предшествующая инсайту напряжённая работа мысли ценна лишь постольку, поскольку создаёт определённую разность потенциалов, энергетически заряжает познавательную интенцию, создаёт познавательную потребность. Затем, именно тогда, когда усилие мысли исчезает, когда человек перестал мыслить о данной проблеме — это может быть на концерте, на прогулке или во сне — тогда и приходит инсайт, неведомо откуда, неведомо каким образом. Творческий результат (понимание) неожиданно, внезапно вспыхивает перед внутренним взором во всей своей целостности. Качественное, принципиальное отличие интуиции от мышления состоит в том, что мышление сознательно и представляет собой систематическое усилие, работу мысли. Интуиция же может функционировать только в условиях умственной тишины. Здесь нет и быть не может осознанного намерения: «вот сейчас я получу творческий инсайт относительно этой проблемы» — чем больше будем стараться, тем меньше шансов на успех. Интуиция — это не-ум, не-мышление, не-речь. Это альтернативный мышлению познавательный инструмент, и это должно быть хорошо усвоено.
Что же такое понимание? Это особое «умственное» восприятие целостности, гештальта. Это синтетический охват сознанием человека большой совокупности фактов и идей таким образом, что они воспринимаются как органическое целое. Это может сделать только интуиция, но не мышление. Мышление выстраивает разрозненные кусочки мозаики в линейную последовательность, тогда как интуиция-праджня собирает их в единое и объёмное целое. Разрозненные кусочки мозаики — не то же самое, что красивый цветной витраж, изображающий храброго рыцаря на коне. Декартов способ познания, как последовательного восхождения от простого к сложному, ступень за ступенью, не учитывает того, что переход от частных, разрозненных идей и фактов к органическому целому, в рамках которого каждая из этих частностей находит своё место, — такой переход осуществляется за счёт совершенно иного, альтернативного дискурсивному мышлению, познавательного механизма. Этот механизм — симультанный охват всей картины в целом.
13
См., например, фундаментальный труд Л. М. Веккера «Психика и реальность», излагающий единую теорию психических процессов, в котором об интуиции как о специфическом методе познания вообще не упоминается.