Регулярность, с которой происходят финансовые кризисы, доказывает, что это явление действительно сродни стихийному бедствию, которое можно предсказать, но вряд ли удастся предотвратить. Поэтому, просто поразительно, с каким упорством инвесторы и спекулянты раз за разом наступают на одни и те же грабли. Видимо, предшествующий каждому кризису период интенсивного обогащения заставляет людей забывать уроки прошлого, или наивно полагать, что за прошедшее время мир настолько изменился, что уж на этот то раз манна небесная продлится вечно.
Эта книга поможет внимательным читателям, сохраняя хладнокровие, получать прибыль в период рыночного бума, научит распознавать признаки прибл ижающегося разворота, что позволит вовремя вывести накопленную прибыль из рисковых активов, и в результате даст возможность извлечь собственную выгоду в период всеобщей паники, когда привлекательные активы будут продаваться за бесценок.
Остается лишь сожалеть о том, что эта книга не попала в наши руки до того как...
Виктор Ильин, автор бестселлеров 4Биржа на кончиках пальцев. Популярный Интернет-трейдинг», 4Как стать капиталистом», *Ип$айдер. Биржевой триллер»
Предисловие
Чарли Киидлбергер (далее я буду называть его ЧК) был восхитительным коллегой: проницательный, отзывчивый, любознательный, с сильным характером и, самое главное, очень живой. Все эти качества проявляются в его книге «Мировые финансовые кризисы. Мании, паники и крахи».
Я думаю, что ЧК работал над своей книгой, как естествоиспытатель, и его работу можно сравнить с работой Дарвина, который занимался сбором, исследованием и классификацией интересных экземпляров. Вместе с тем, бумы, паники и крахи имели преимущество перед грызунами, птицами и жуками, поскольку они сопровождались комментариями современников, иногда вдумчивыми, иногда являвшимися простой болтовней. Это вполне в стиле экономического историка ЧК — охотиться за достойными изучения интересными 4>актами вместо того, чтобы встраивать их в заранее составленную схему.
Конечно, он экономист, и, благодаря своим знаниям и опыту, он вскоре обнаружил паттерны и закономерности, причины и следствия. При этом в глаза особенно бросалась запутывающая нелогичность событий. Изучать их в отдельности было бы просто неинтересно. История была интересна для ЧК именно возможностью изучения взаимодействия участников финансового рынка. Возникновение бумов, паник и крахов и определение их масштабов также в значительной степени зависело от действий финансовых институтов.
Возможно, начиная работу над книгой, ЧК не предполагал, насколько регулярно будут повторяться финансовые кризисы. За четверть века, прошедшую после публикации первого издания книги, проблемы в национальных банковских системах, степень изменчивости валютных курсов и ценовые «пузыри» вышли на абсолютно новый уровень. Всегда находился новый материал, который, будучи переварен, включался в последующее издание книги. Это не могло быть просто результатом увеличения степени человеческой иррациональности, хотя ЧК был бы очарован тем, что наш немецкий друг назвал «законом всеухудшения». Свою лепту, как это правильно заметил Роберт Алибер в добавленной им к данному изданию тринадцатой главе, вносит и увеличивающееся благосостояние, и более быстрые и более дешевые коммуникации, и развитие национальных и международных финансовых систем. Несомненным успехом ЧК является то, что он нашел в экономической истории поистине неисчерпаемую тему.
Форма «новой финансовой архитектуры», инструменты, которыми обладают последние кредиторские инстанции — национальные и/или международные — наряду с рекомендациями по использованию этих средств, также всегда были предметами особого внимания ЧК. Те, кто по роду своей деятельности связан с преобразованиями (или, по крайней мере, изменениями) финансовой системы, несомненно, преуспели бы, задумавшись над идеями, содержащимися в этой книге.
Один из уроков, которые можно вынести из этой книги, является наиболее общим и может быть применен в любых контекстах, где иррациональность способна взять верх над трезвым расчетом. По своей природе ЧК был скептиком, в противоположность доктринеру. Он не доверял интеллектуальным системам, независимо от того, кто был их разработчиком. Фактически он полагал, что стремление придерживаться неких твердых убеждений перед лицом опровергающих свидетельств является одной из наиболее опасных форм иррациональности, особенно когда это стремление присуще ответственным лицам. Международная экономика была бы более безопасной сферой, если бы толерантный скептицизм ЧК был чертой характера власть имущих.