- Может быть. Я уезжаю в Англию. Завтра. Извини, – и под наполненным болью взглядом Миры, Сага ушёл, сжимая руки в кулаки так сильно, что ногти впивались в ладони.
Мира прикусила губу, стараясь не стягивать с себя улыбки. Она не собиралась бежать за ним. Она не собиралась его упрашивать. Её отпустили. Её не любили. Тогда смысл? Поэтому девушка просто повернулась и пошла в другую сторону, сдерживая слезы, уткнувшись взглядом в асфальт. Однако, стоило ей пройти всего несколько шагов, как она остановилась, заметив перед собой ноги в знакомых кедах. Подняв голову, она уже не сдерживала слезы, прямо смотря на брата, поражённо и растерянно глядевшего на неё. Сделав ещё два шага, Мира уткнулась носом ему в плечо, обвив его шею руками.
- Сай-кун, – усмехнулась девушка. – Меня отпустили...
Сай чертыхнулся, взяв в руки ластик. Он уже час сидел на спинке скамейки детской площадки и рисовал не пойми что. Работа выходила непонятно-мрачной. Голову заполняли совершенно разные мысли, хотелось что-то изменить, и он снова и снова стирал растушёванную темноту, рисуя новые линии.
И вновь ошибка, вновь в руке ластик, вновь белые полосы на грязном альбомном листе.
- Сай, остановись, – тихо-тихо произнёс кто-то за спиной, и на его руку легла чужая, не давая двигать ею. – Прекрати стирать...
- Снова ты? – хмуро огрызнулся парень. Камен кивнула, убрав ладонь, и, обойдя скамейку, села рядом, смотря в даль.
- Сай-семпай, не надо стараться изменится.
- Да, что ты понимаешь? – хмыкнул парень.
- Может и ничего, но не надо так делать... – улыбнулась Камен.
- Я не хочу больше рисовать то, что рисовал до этого.
- Так нарисуй другое, только не меняйся. Ты стираешь карандаш снова и снова, будто от этого что-то изменится, а потом всё равно рисуешь так же, как и рисовал. Если ты будешь пытаться делать то, чего сам до ужаса не хочешь, то у тебя ничего не получится. Слушай, Сай, Сага...
- Пришла просить прощения за своего брата?
- Нет. Я не буду просить у тебя прощение за такое. Я сама безумно на него зла. Никогда не думала, что брат может быть таким...
- Если ты видишь лица, полные фальшивых улыбок, слышишь сотни фраз, наполненных лицемерием, чувствуешь запах гниющих душ. Поздравляю, теперь, ты видишь мир таковым, какой он есть, – хмыкнул Сай.
- Может быть. Но всё же, Сай-семпай, не надо меняться. Рисуй так же, как и рисовал до этого...
Оба замолчали. Парень сжимал ластик в руках, не стирая, но и не рисуя больше. Солнечные лучи быстро наползали на площадку, принося с собой ещё и ветер. От прошедшего дождя было сыро, закат красил небо в алые краски, заставляя светится и сиять облака.
- Из-за рисования сестра лишилась всего. У неё не было времени, её бросил любимый человек, её работа пусть и была работой художника, но совсем её не радовала, а после, её оставила даже сама жизнь. Хотя скорее в этом виноват я...
- Но ты всё равно рисуешь, ты всё равно делаешь так же, как и твоя сестра, я не ошибаюсь? Сай, рисуй дальше. Ты ведь другой человек, ведь ты счастлив, рисуя? У Миры был свой маленький мир, в котором была счастлива она, значит и у тебя он есть. Рисуй дальше, мы с Син очень любим твои работы, ты ведь Mirror, Сай, а Mirror не сдавался. Даже тогда, когда твои работы ничего не выигрывали, ты продолжал отправлять их на фестивали, ты все равно рисовал так красиво, что я не могла оторвать взгляд от твоих работ. Твоя жизнь – только твоя, и тебе одному решать, какой она будет.
Сай молча смотрел на Камен, которая с улыбкой глядела в даль, наблюдая закат, слушала тишину.
- Почему ты всегда говоришь что-то глупое, а мне хочется тебе верить? – нахмурился парень.
- Это мой талант! – усмехнулась девушка, повернувшись к нему и рассмеявшись.
- Ага, талант, – хмыкнул черноволосый, взъерошив волосы девушки и сев на скамью. Он уставился на то, что только что нарисовал.
Темнота, подтёртая ластиком, крыши домов, тёмное небо, чёрный ворон с белыми перьями на крыльях. Mirror снова рисовал так же, как рисовал всегда.
Подняв лист Сай вытянул руку, смотря на своё творение издалека.
- Может на фестиваль отправить? – задумался он.
- Отправь! – улыбнулась девушка.
- Думаешь?..
Внезапно, ветер, налетевший резким порывом, вырвал лист из израненных рук Сая, подхватил, взвил над землёй и понёс куда-то. Оба вскочили, гладя на то, как рисунок приземлился на крышу высокой детской горки-домика.
- Чёрт возьми, всегда так, – выругался Сай, быстро направляясь за листком, но вдруг его пронзила резкая боль. Он опустился на колено, схватившись руками за ушибленную в драке ногу. – Не заметил, блин!
- Сай, я достану, – и черноволосый поражённо проследил за тем, как русоволосая вбежала по ступенькам, залезла на ограду и дотянулась рукой до крыши.
- Блин, прилипала, стой, ты же маленькая, – усмехнулся Сай.
- Спасибо, утешил! Сиди где стоял, я сама! – обиделась Камен и полезла на крышу.
- Да ты вообще с ума сошла, что ли?!
- Нет, я просто уверена в себе! – хмыкнула девушка, упираясь ногой в деревянную балку и хватаясь рукой за стык треугольной крыши. Дотянувшись до листка, она осторожно прихватила его пальцами и подняла над головой.
- Вот видишь! Достала же! – обрадовалась Ками.
- Отлично. А ты знаешь, что я с тобой сделаю, если ты сейчас грохнешься?
- Волнуешься за меня?
- За рисунок!
- Злой ты, семпай, – улыбнулась русоволосая. Она огляделась, в поисках лучшего пути для спуска. Спрыгнув на землю, она протянула лист его обладателю.
- Вот, а ты волновался!
- Да, слава богу, рисунок в порядке.
- Да чтоб тебя! Пошли домой!
Спустя час за окном уже стемнело, Сай слышал, как по коридору ходит Сага или Нако. Камен всё это время вешала все его рисунки на стены.
- А вот этот я ещё ни разу не видела, – вздохнула она, глядя на вытянутый перед собой лист и падая на кровать.
- Ты много чего не видела, – сосредоточенно отозвался парень, дорисовывая ворона.
- Отправь как-нибудь на фестиваль, ты же Mirror.
Сай замолчал.
- Сколько тебе раз говорить, Mirror не я.
- А кто ты тогда?
Снова минута на раздумья.
- Имя моей сестры Мира, то есть “зеркало”. Она всегда рисовала, всегда отправляла свои работы на фестивали, и всегда подписывала их “Mirror”. Из-за этого я тоже захотел рисовать. Я учился у неё, рисовал свои рисунки, но они совсем не были похожи на её. Темнота и мрак в моих, свет и счастье в её. Никогда не понимал, почему так, но у меня выходили только грустные картины, а у сестры только счастливые. Каждый раз, когда я хотел рисовать что-то светлое, она отговаривала меня, говоря, что мои рисунки не должны быть похожи ни на чьи другие. Спустя несколько лет сестра умерла. Но рисунки Mirror по-прежнему появлялись на фестивалях, только были мрачными и тёмными. Я заменил художника, оставив имя Mirror, но я – не он. Мои рисунки остались моими. И вообще, прилипала, не пора ли тебе слинять от сю... – Сай перевёл взгляд на девушку и заткнулся на секунду. – Эй, ты что, дрыхнуть тоже тут собралась?
А Камен не слышала. За день слишком много случилось, и стоило ей закрыть глаза, как она уснула, почти ничего не слыша из слов Сая. Парень чертыхнулся, погасил свет и включил маленькую лампу на подоконнике, продолжая рисовать с мыслями “Разбужу, когда буду ложится спать”.
Однако, в комнату вскоре постучали и вошедший Сага окинул взглядом парня.
- Эй, Сай-кун.
- И вам здрасте.
- Сай, скажи, где твоя сестра?
====== 24 глава “Самое дорогое” ======
Сага всё же решился. Он медленно прошёл по коридору, открыл дверь и осторожно заглянул внутрь. В комнате было темно, только лампа, стоявшая на подоконнике, рыжим светом озаряла сидевшего на полу парня. Сай снова что-то рисовал, а на его кровати преспокойно спала сестра Саги, держа в руках лист бумаги.
- Эй, Сай-кун, – недовольно буркнул он.
- И вам здрасте, – прозвучало ему в тон.
- Где твоя сестра?
Воцарилось молчание. Сай провёл на листке очередную линию тушью, и взглянул на Сагу.
- Зачем вам Мира?
- Я...
- Вы бросили её. Оставили одну. А теперь хотите найти, что бы снова сделать больно?