- Дома никого не осталось? Никто не ждёт? - вдруг спросил Стива. Антон покачал головой.
- Никого.
- Есть хочешь? У меня завтрак с собой. Или можешь вздремнуть, если устал.
- Нет... нет, спасибо.
Они молчали до конца пути; Антон подумал, что Стива разговорчив, но в то же время застенчив - парадокс. Должно быть, не хочет казаться навязчивым. Хороший парень, сразу как будто знакомый и немного свой. Антон легко привязывался к людям. Раньше - легко. Только люди, как выяснялось, не всегда отвечали тем же. Он привык оказываться на обочине, привык, что лучший друг вдруг превращается в далёкого знакомого, а потом и вовсе перестаёт здороваться. Потому в институте решил не заводить близких друзей, и здесь тоже не станет.
Спустя час они остановились, совсем ненадолго, потом снова двинулись в путь. И везде один пейзаж: бесцветное небо и сосны, что царапают его верхушками. Когда подъехали к городу, не было ни таблички, ни указателя. Сам Антон в жизни его не нашёл бы.
Когда въехали, Антон поразился. То был другой город - не те каменные джунгли, к которым он привык за двадцать лет. Вокруг лес, куда ни глянь. Между деревьями - дорожки узких улиц; лабиринт. И даже там, где земля замурована в камень, то и дело мелькают пушистые сосны - стоят по две-три, как девочки-сплетницы. По одной из дорожек покатил Стива. Антон прильнул к окну. С обеих сторон дороги - похожие одноэтажные домики, аккуратные и скромные, все разных цветов, но неизменно яркие и светлые. Никаких коттеджей и сказочных замков, построенных для людей с деньгами и без вкуса.
- Смотри, - Стива указал пальцем на неказистое здание в конце улочки, - там будет твой офис. А жить будешь в Городке; так у нас называют дома для приезжих работников.
Скоро подъехали к этому самому "городку". Весь Городок - четыре двухэтажных корпуса, образующих прямоугольник. Три из них совсем одинаковые - довольно новые, аккуратные, добротные здания, многоокие-многооконные, выкрашенные голубым. И четвёртый корпус - совсем другой. Такой же новый, такой же голубой, но какой-то покосившийся, кривоватый, как недостроенный. Приглядевшись внимательней, Антон понял, что корпус вовсе не кривой, но ощущение его незавершённости осталось. Стива, кажется, заметил его взгляд:
- Это первый дом, там и будешь жить. Хороший; иногда кажется, что живой.
Живым Антон этот дом не назвал бы, но и воспринимать его как что-то неодушевлённое он не мог. Дом напоминал ему раковину давно умершего моллюска, в которой теперь поселились рачки.
Стива провёл его к дому, вместе они поднялись на второй этаж.
- На первых этажах квартиры, на вторых - общие комнаты, - рассказывал Стива, проводя его по светлому коридору. - Но «общие» - сильно сказано. В твоей комнате будешь жить сам, общие только кухня да санузел - это всё на блок из четырёх комнат.
- А ты где живёшь?
- У меня квартира в третьем корпусе. Восьмая по номеру - заходи, если что. А так - встретимся на обеде, он в половине третьего. Столовая близко, ребята доведут.
Стива вручил ему ключ, один-единственный, и оставил у двери, пошагал на своих длинных ногах по другим важным делам. А Антон открыл комнату, осмотрелся, поставил сумку на кровать. Комната была маленькая, пять на пять шагов, но чистая, со свежим ремонтом и большим окном. Под потолком - единственный плафон, из мебели только кровать, ещё не заправленная, тумбочка светлого дерева и стол со стулом у окна. Стены и потолок выкрашены белым, но чувство не как в больнице, а светлое и тёплое. Антон застелил постель, разложил в тумбочке мелочи, и комната сразу стала его. А потом из общей блочной комнаты послышался шум - вернулись соседи. Он хотел выйти к ним, поздороваться, но не решился. Как это будет выглядеть? Принято ли здесь знакомиться с соседями по общежитию? Потом всё же пересилил себя и выглянул из-за двери:
- День добрый.
Их было двое: один сидел за пустым столом, другой стоял, опершись о спинку стула, и оба в верхней одежде.
- Добрый, - вежливо, но осторожно поздоровался тот, что сидел. Обернулся к нему: нос с горбинкой, светлые брови вразлёт. Видно, что крепкий и сильный. Второй парень, смуглый и темноволосый, ограничился кивком.
- Ты только заехал? - поинтересовался первый и, не дожидаясь ответа, сказал: - Садись, чего ты.
Антон сел.
- Меня Сашей зовут. - Через стол протянулась его крепкая, как древесный ствол, рука. Антон осторожно пожал её и представился.
- Оскал, - коротко сказал второй, не протягивая руки.
- Чай будете? - спросил Саша, поднимаясь из-за стола. В полный рост он и правда выглядел внушительно - русский богатырь. На ногах тяжёлые ботинки, в каких на лыжах катаются.