— Не знаю, друг Жискар, но мы должны.
Подбирая слова, чтобы они звучали достаточно убедительно, Жискар произнес:
— Необходимость — далеко не все, друг Дэниел. Ты прошел долгий путь. Ты догадался о существовании кризиса и, шаг за шагом, осознал его природу. Но ни то, ни другое не помогло. Мы остались на исходной позиции и не в силах, как и прежде, ничего изменить.
— Остается единственный шанс, — ответил Дэниел, — отчаянный, и почти безнадежный — но у нас нет другого выбора, мы должны испробовать его. Амадейро боится тебя и послал робота-убийцу, чтобы тебя уничтожить, и это может оказаться его ошибкой.
— А если наши отчаянные усилия ни к чему не приведут, друг Дэниел?
Дэниел невозмутимо взглянул на Жискара:
— Тогда мы распишемся в своей беспомощности, Земля будет уничтожена, а истории человечества придет преждевременный конец.
Глава 18
Нулевой закон
84
Калдин Амадейро чувствовал себя несчастным. Сила притяжения на Земле была на треть выше, чем на Авроре, воздух на треть плотнее, звук и запах тоже неприятно отличались. Здесь не было домов, сколько-нибудь претендовавших на цивилизованность.
Роботы понастроили различных сооружений с запасами продуктов и импровизированными удобствами, которые функционировали, но чрезвычайно скверно.
Хуже всего, что после довольно приятного утра настал ясный день и слишком яркое земное солнце начало припекать.
Скоро температура будет слишком высокой, воздух — слишком влажным. Появятся жалящие насекомые. Амадейро сначала не понял, откуда у него на руках мелкие зудящие припухлости, но Мандамус объяснил ему.
— Проклятье! — бормотал Амадейро, почесываясь. — Они могут внести инфекцию!
— Я думаю, — равнодушно сказал Мандамус, — что иногда они это и делают. Но не всегда же. У меня есть лосьон для облегчения зуда, и можно жечь что-нибудь такое, чей запах насекомые не переносят, но дело в том, что я и сам не выношу этот запах.
— Жгите! — велел Амадейро.
— И я не хочу делать ничего лишнего, — тем же тоном продолжал Мандамус, — пусть даже пустякового: запах и дымок могут обнаружить нас.
Амадейро презрительно сощурился.
— Вы сами неоднократно говорили, что в этом месте никогда не бывают ни люди, ни сельскохозяйственные роботы.
— Верно, но это не математическое утверждение. Это социологическое наблюдение, и тут всегда возможны исключения.
Амадейро нахмурился.
— Лучший путь к безопасности — закончить проект. Вы сами сказали, что будете готовы сегодня.
— Это тоже социологический расчет, доктор Амадейро. Я должен быть готов сегодня, и я хотел бы этого. Но математически точно гарантировать не могу.
— А когда вы сможете гарантировать?
Мандамус развел руками.
— Доктор Амадейро, я, кажется, уже объяснил вам, но повторю еще раз: это дело заняло у меня семь лет. Я рассчитывал еще несколько месяцев понаблюдать за релейными станциями на земной поверхности. А их четырнадцать. Но теперь я не могу сделать это, потому что должен закончить до того, как нас засечет, а то и остановит робот Жискар. Значит, я должен поручить это нашим гуманоидным роботам. Я не могу верить им, как самому себе. Я должен проверять и перепроверять их отчеты, и, может быть, мне придется лично посетить одно или два места, прежде чем я буду удовлетворен. Это займет несколько дней, ну, может, одну-две недели.
— Две недели? Это невозможно. Сколько, по-вашему, я могу терпеть эту планету, Мандамус?
— Сэр, как-то раз я провел на этой планете почти год, а еще раз — больше четырех месяцев.
— И вам нравилось?
— Нет, сэр, но у меня была работа, и я делал ее, не жалея сил. — Мандамус холодно взглянул на Амадейро.
Амадейро покраснел и сдержанно сказал:
— Ну ладно, так на чем мы остановились?
— Я еще изучаю отчеты, которые приходят. Как вы знаете, мы работаем не с четко налаженной лабораторной системой. Мы имеем дело с разнородной планетной корой. К счастью, радиоактивные материалы широко распространены, но на очень больших расстояниях, и нам пришлось разместить в таких местах реле и на роботов. Если реле поставлены не так, то атомный усилитель заглохнет, и все наши многолетние труды пойдут насмарку. Может случиться, что волна локализованного усиления будет иметь силу взрыва, который произойдет в одном месте, а остальную часть коры не заденет. В этом случае ущерб будет незначительным. Мы же хотим, доктор Амадейро, иметь радиоактивные материалы, чтобы значительная часть земной коры медленно и постепенно, неуклонно становилась все более и более радиоактивной, и Земля постепенно стала непригодной для жизни. Общественная структура планеты распадется, и Земля, как место обитания человека, перестанет существовать. Я полагаю, доктор Амадейро, что вы хотите именно этого. Я рассказывал вам об этом в свое время, и вы этого хотели.
— Я и сейчас хочу этого, Мандамус. Не валяйте дурака.
— Тогда терпите дискомфорт, сэр, или уезжайте, а я через некоторое время все сделаю.
— Нет, — забормотал Амадейро, — я должен быть здесь, когда все будет готово, но я ничего не могу поделать со своим нетерпением. На какое время вы рассчитали процесс? Я имею в виду, сколько времени пройдет с начала первой волны усиления до того, как Земля станет необитаемой?
— Это зависит от той степени усиления, с какой я начну. Я еще точно не знаю, какая степень потребуется, потому что она зависит от эффективности реле. Поэтому я подготовил вариантное управление. Я хочу установить период от одного до двух столетий.
— А если меньше?
— Если мы установим меньше, части земной коры быстрее станут радиоактивными, планета быстрее разогреется, и опасность возрастет. Это означает, что значительная часть населения не успеет вовремя покинуть планету.
— Ну и что?
Мандамус нахмурился.
— Чем быстрее Земля будет разрушаться, тем более вероятно, что земляне и поселенцы заподозрят технологическую причину и, скорее всего, обвинят нас. Поселенцы нападут на нас и будут сражаться за свой священный мир до последней капли крови, лишь бы только покарать нас. Мы уже говорили с вами об этом, и вы, кажется, согласились. Гораздо лучше дать больше времени, за которое мы сможем подготовиться к худшему и за которое сбитая с толку Земля решит, что медленно растущая радиоактивность — непонятный им природный феномен. По моему мнению, сегодня это важнее, чем вчера.
— Вот как? — Амадейро тоже нахмурился. — У вас глупый пуританский взгляд, и я уверен, что вы ищете способ взвалить ответственность на мои плечи.
— В данном случае это не трудно, сэр. Совершенно неразумно было посылать робота уничтожить Жискара.
— Наоборот, хорошо, если бы это удалось: Жискар единственный, кто может погубить нас.
— Сначала он должен найти нас, но пока не нашел. Да если бы и нашел — мы же опытные роботехники. Вы думаете, что мы не смогли бы справиться с ним?
— Василия думала, что справится, — а она знала его лучше, чем мы, — и не смогла. И военный корабль, который должен был захватить его и уничтожить, тоже не справился. И вот Жискар высадился на Земле. Его надо уничтожить любым путем.
— Но он не уничтожен, сведений об этом никаких.
— Осторожное правительство всегда придерживает дурные известия, а здешние чиновники хоть и варвары, но, видимо, осторожны. А если наш робот попался и был допрошен, то он необратимо дезактивировался. Это значит, что мы потеряли робота — мы можем себе это позволить — но ничего более. Если Жискар все еще существует, тем больше у нас оснований поспешить.
— Если мы потеряем робота, мы потеряем больше: они смогут установить место центра операции. Во всяком случае не следовало посылать здешнего робота.