— Я привела человека, который был бы очень рад с вами встретиться.
Рядом с Адриенной, потягивая вино из бокала, стояла рыжеволосая женщина. Она улыбнулась, и Мина заметила, что у неё каре-зелёные глаза.
— Это мадемуазель Кармайкл из Нью-Йорка. Она утверждает, что является большим поклонником ваших работ, Мина. Я как раз рассказывала ей, что у вас в «Небольшом ревью»[49] вышла очередная работа.
— Анна Кармайкл, — нетерпеливо добавила женщина мягким голосом и протянула руку.
Словно со стороны, Мина смотрела на то, как отвечает на пожатие.
Анна Кармайкл из Нью-Йорка. Не Люси.
— Благодарю вас, — голос Мины был мертвенно спокоен, как море перед шквалом.
— О, господи, нет, это вам спасибо, мисс Мюррей.
Не Люси, совершенно не Люси, — теперь Мина видела, насколько эта женщина была выше Люси, насколько более тонкие у неё руки, заметила родинку у уголка накрашенных губ.
Адриенна Монье исчезла в толпе, куда её затянула толстая женщина в уродливой шляпе, украшенной страусиными перьями, и Мина осталась наедине с Анной Кармайкл. За её спиной разделившиеся на группы сюрреалисты с утомительным пылом спорили о каких-то древних, избитых вещах.
— Я читаю вас с выхода «Белого ангела Карфакса», а в прошлом году — о, боже! — в прошлом году я прочитала в «Арфисте» Canto Babel. Мисс Мина, в Америке говорят, что вы — новый По, что на вашем фоне ле Фаню и все эти глупые викторианцы выглядят…
— Ну, я… — начала Мина, которая не была уверена, что собирается сказать, просто ей хотелось прервать собеседницу. Головокружение, обостряющееся ощущение нереальности быстро накатывали снова, и Мина прислонилась к книжному шкафу.
— Мисс Мюррей? — Анна Кармайкл осторожно шагнула ближе, протянув длинные пальцы, словно в готовности поддержать споткнувшегося человека.
— Мина, если можно. Просто Мина.
— С вами?..
— Да, — её снова пробил пот. — Извините меня, Анна. Просто слишком много вина на пустой желудок.
— Тогда разрешите мне пригласить вас на обед.
Поджав губы, Мина прикусила кончик языка с такой силой, что ощутила солёный привкус крови, и мир вокруг начал снова обретать чёткость. Сиропообразная чернота по краям поля зрения медленно, по градусу, отступала.
— О, нет, я не могу, — удалось ей выговорить. — Правда, это не…
Но женщина уже брала её за руку, обнажая похожие на два ряда жемчужин зубы в полукружьи улыбки. Властная американка до кончиков волос. Мина вспомнила о Квинси Моррисе и задумалась о том, бывала ли эта женщина в Техасе.
— Но, Мина, я настаиваю. Вы окажете мне честь, и в ответ… ну, я не стану ощущать чрезмерной вины, если нечаянно начну слишком много болтать.
Вместе, рука об руку, они протолкались через барьер из сюрреалистов. Мужчины предпочли не обратить на них внимания — за исключением костлявого альбиноса, и Мине показалось, будто что-то произошло между ним и Анной Кармайкл, что-то невысказанное или попросту непроизносимое.
— Ненавижу этих тупых ублюдков, — прошептала Анна, когда за ними с резким стуком захлопнулась дверь. Она крепко держала руку Мины, будто вливая тепло в липкую ладонь, и Мина к собственному удивлению ответила тем же.
Снаружи, на залитой светом газовых фонарей rue de l’Odéon дул тёплый весенний ветерок, а ночной воздух пах приближающимся дождём.
Блюда оказались хороши, хотя Мина едва ощутила вкус того немногого, что съела. Холодный цыплёнок с хлебом, салат с тимьяном и козьим сыром — она жевала и глотала, не ощущая разницы. И пила больше чем следовало какого-то неизвестного красного бордо из графина. Мина слушала речь женщины — которая говорила не как Люси — бесконечный поток изобильных мыслей Анны Кармайкл о смерти и о творчестве Мины.
— Я на самом деле отправилась в поместье Карфакс, — сказала та и сделала паузу, словно ожидала некой определённой реакции. — Прошлым летом. Знаете, там сейчас проводят какие-то реставрационные работы.
— Нет, — ответила Мина, пригубив вино, и отделила вилкой кусочек куриной грудки. — Нет, этого я не знала.
Наконец, официантка принесла счёт и Анна неохотно позволила Мине оставить чаевые. За время обеда дождь начался и прошёл, оставив после себя промозглую, холодную и необычно тихую улицу. Их каблуки словно отмеряли время по мокрым камням мостовой. Анна Кармайкл жила в номере одного из более дешёвых отелей Левого Берега[50], но они вдвоём отправились в квартиру Мины.