Ветер доносил до абуты бормотание множества голосов и рев сотен хоботов. Внезапно наступила тишина. Дагарн застыл, настороженно озираясь. Затем медленно поднял руку. Воин, стоявший рядом с ним, держал в руке пузырь. У его ног лежал похожий на чашу камень с горящими углями. Юноша не спускал глаз с вождя.
Тишину разорвал дружный вопль ничиддоров, затрубивших в носы-змеи. Со всех сторон послышался рокот, напоминавший далекий гром. Крылатые люди выпрыгивали из гнезд, складывая крылья за спиной перед первым взмахом. Дагарн махнул рукой. Воин погрузил короткий запал в огонь и выпустил шар. Он взмыл на пятьдесят футов вверх и взорвался.
Планеры отсоединили подъемные пузыри и устремились к гнездам. Вольф взглянул на темную волну приближавшихся тел, и, несмотря на лучемет, который он держал в руках, его охватили сомнения. Илмавиры не раз уже отбивали атаки ничиддоров, хотя и несли при этом большие потери. Но никогда еще абуту не окружали целых восемь гнезд.
В вышине пронеслась огромная белая птица. Вольф услышал ее крик и снова подумал, что она могла оказаться «оком» Уризена. Не следил ли отец за ними, используя глаза и разум этих птиц? Если это так, он увидит зрелище, от которого затрепещет его кровожадное сердце.
Ничиддоры окружили остров густым черно-коричневым облаком. Оставаясь за пределами досягаемости стрел, они принялись летать вокруг острова. Они кружили и кружили вокруг абуты, все ближе и ближе. Илмавиры-лучники, все как один мужчины, ждали сигнала вождя. Рядом с ними стояли женщины, вооруженные пращами.
Дагарн понимал, что, разместив людей вдоль стен, он лишь ослабит оборону, поэтому основные силы сконцентрировались на носу. Ничиддоры могли без помех совершить посадку на противоположном конце острова, но они не воспользовались такой возможностью. Скорее всего, им не хотелось участвовать в битве, передвигаясь на слабых и немощных ногах.
Вольф поискал взглядом планеры. Некоторые исчезли из поля зрения и, видимо, атаковали два гнезда под днищем острова. Другие в крутом вираже приближались к цели. Из обители врага им навстречу летели ничиддоры.
Две машины промчались над ближайшим гнездом. От них отделились маленькие шарики, которые, оставляя в воздухе полосы дыма, попадали в центр птичьего острова. Хлопая крыльями, к ним помчались самки ничиддоров. Раздался взрыв, полыхнул огонь, и в небо взметнулся столб дыма. За ним последовал следующий взрыв.
Оба планера резко взлетели вверх. Пользуясь восходящим потоком взрывной волны, они сделали вираж, набрали высоту и развернулись для нового, последнего захода. Их бомбы достигли цели. Огонь в мгновение ока распространился по сухим растениям и добрался до гигантских газовых ячеек. Пронзительный визг самок наполнил пространство и перекрыл шелест крыльев и трубный вой кружившихся орд. Самки вылетали из пожарища, унося в когтях своих детенышей. А потом пузыри взорвались. Пылавшие клочья гнезда сжигали самок в полете, жар опалял их крылья, и детеныши падали в море, беспомощно размахивая слабыми крылышками.
Вольф видел, как отважная мать, по-ястребиному сложив крылья, бросилась вслед за падающим детенышем. Ей удалось поймать его, и, отчаянно замахав крыльями, она медленно набирала высоту, направляясь к уцелевшему гнезду.
Еще два сфероида, охваченные пламенем, взорвались и упали в океан. Несколько сотен самцов нарушили кольцо блокады и понеслись к планерам, которые далеко внизу готовились к посадке на воду.
Гнезда за бортом оставались вне пределов досягаемости лучемета. Но Вольф подумал о тех двух шарах, которые атаковали абуту снизу. Сообщив вождю о своем плане, Роберт спустился по пятидесятифутовой лестнице к люку в днище острова. Как он и полагал, здесь гнезда находились совсем близко. Установив лучемет на полную мощность, он одним движением поразил оба сфероида. Взрыв пузырей оказался настолько мощным, что волна горячего воздуха подбросила его вверх и ударила о платформу. Люк заволокло густым дымом, а когда немного прояснилось, Роберт увидел летящие вниз куски горящих растений. Тела детенышей и самок с плеском падали в море.
Воины-мужчины из этих гнезд попытались ворваться в люки на дне острова. Вольф без устали косил их лучом, работавшим вполсилы. Очистив пространство под собой, он перебегал по трапу от люка к люку и жег противника огнем. Роберт уничтожил около сотни нападавших, но ничиддоры пробили брешь в обороне абуталов и проникли в недра острова через кормовые люки. Вольф сражался с ними довольно долго, так как приходилось действовать с предельной осторожностью, чтобы не попасть лучом в многочисленные огромные пузыри. Уничтожив на корме около тридцати противников, Вольф понял, что со всеми ему не справиться. Величина острова не позволяла защищать лабиринты нижней части в одиночку.
Когда он снова поднялся на палубу, ничиддоры предприняли массированную атаку. Носовую часть острова захлестнул визжащий, кричащий и вопящий водоворот. Повсюду валялись мертвецы.
При первой атаке лучники и пращники нанесли врагу тяжелый урон, но второй вал накрыл палубу, ничиддоры насели на абуталов, и битва превратилась в рукопашный бой. Используя в качестве оружия лишь крылья и когти на ногах, летающие люди компенсировали этот недостаток потрясающей силой. Взмахом крыла ничиддор сбивал илмавира с ног и, прыгая на теле оглушенного, истекавшего кровью противника, разрывал его на части крючковатыми когтями. Абуталы защищались копьями и мечами, лезвия которых усеивали зубы акул. В ход шли ножи, изготовленные из крепкого, похожего на бамбук, растения.
Вольф методично убивал всех ничиддоров, которых встречал на пути. Властители сбились в кучу и, встав спиной к спине, отбивали очередное нападение. Тщательно прицелившись, Роберт перебил наседавших на них врагов. Заметив мелькнувшую рядом тень, он упал на спину и выстрелил в воздух. На палубу рухнули два ничиддора. Один из них едва не свалился на Вольфа. Его накрыло огромным крылом, в ноздри ударил запах рыбы. Он выбрался из кучи смятых перьев и успел сразить двух противников, которые прижали Дагарна к стене. Рядом лежала Ситаз, жена вождя. Ее копье застряло в животе крылатого человека. Лицо и грудь женщины были истерзаны в клочья. Раненый ничиддор в ярости разрывал ее живот. Вольф выстрелил — и чудовище рухнуло на спину, сжимая в лапах кишки своей жертвы.
А затем и Роберт оказался на грани смерти. На него со всех сторон налетали враги, он крутился как волчок, и луч, рассекая пространство вокруг, встречал все новых и новых ничиддоров. Дымящихся, разрезанных пополам трупов становилось все больше и больше. Перебравшись через мертвые тела, Вольф побежал на другой фланг. Он стрелял налево и направо, луч разил врагов, но пару раз в пылу сражения под него попали и абуталы. Этого избежать не удалось, и ему повезло, что подобных жертв оказалось немного.
Несмотря на отчаянное сопротивление, илмавиры потеряли половину своих воинов и, как ни старался Вольф, терпели поражение. Атака ничиддоров, понесших огромные потери, превратилась в безумный шквал ярости. Они и не думали отступать. Они жаждали истребить врага, пусть даже ценой гибели собственного племени.
Роберт еще раз очистил пространство вокруг властителей. Залитые кровью, они твердо стояли на ногах и ловко орудовали мечами. Вольф крикнул, чтобы братья собрались вокруг него. И пока они отбивали нападение с флангов, он защищал их от атак сверху. Стоя на груде мертвых ничиддоров и упираясь ногами в скользкие трупы, Роберт хладнокровно продолжал обстрел. У него осталось только два силовых пакета. Он знал, что этот боезапас понадобится в коридорах крепости Уризена. Но у него не оставалось выбора — если он не воспользуется лучеметом, ему, да и тем, кто сражался вместе с ним, придется умереть.