Том, улыбнувшись ей, крикнул:
— Не волнуйся, дорогая! Встретимся, когда все это кончится! И я сделаю тебя счастливейшей из всех живущих на свете женщин!
Делорес сказала ему, что он может сделать со своей шляпой.
Том засмеялся:
— Все перемелется.
Она не ответила. Согнувшись над веревкой, привязанной к стволу, она вместе с другими женщинами стала изо всех сил тянуть за нее, чтобы перетащить ствол через гребень холма.
— Ну теперь остается только под гору, — произнес Микс.
— Так ведь не для тебя же, — отозвалась она.
Том снова засмеялся, но, отвернувшись, нахмурился. Не его вина, что ее послали на работу. И он почувствовал сожаление может, даже более острое, чем она, — оттого, что их медовый месяц не получился.
Следующий холм был занят и переполнен стуком каменных топоров, рубивших гигантский бамбук, ворчанием лесорубов и громкими возгласами десятников и десятниц, выкрикивавших свои распоряжения. Том забрался еще выше и обнаружил все то же: обстановка явно не благоприятствовала сну. Он продолжал восхождение, зная, что, добравшись до самой горы, он не встретит ни одной живой души. Однако усталость начинала брать свое, и он стал проявлять нетерпение.
Он остановился на вершине последнего холма и сел, чтобы немного отдышаться. Здесь «железные» деревья росли почти вплотную друг к другу, а между ними покачивались стебли высоких трав. Звуки топоров и голоса все еще слышались, хотя Микс не видел никого. Может, хватит искать и растянуться здесь? Трава была жесткой, однако он настолько устал, что мог пренебречь этим. Он улегся на плащ, накрыл лицо шляпой и мгновенно провалился в давно заслуженный им сон. Здесь не было насекомых, которые ползали бы по лицу или жалили бы, как не было ни надоедливых муравьев, ни мух, ни москитов. Не было и птиц, чей громкий крик мог бы его потревожить.
Микс проснулся и, сбросив с себя белый плащ, положил его на траву. Жаркие лучи солнца, пробивавшиеся между двумя «железными» деревьями, падали прямо на него; жесткая трава окружала его стеной. А!
Стаффорд наверняка уже разыскивает его. Если так, то хуже некуда.
Том потянулся, потом решил разуться. Ноги в тяжелых военных сапогах потели. Он сел и, скинув с правой ноги сапог, стал снимать носок, сотканный из травы, но остановился. Послышался ему шорох в траве, не похожий на шелест ветра, или нет?
Его оружие лежало рядом: томагавк из кремнистого сланца, кремневый нож и бумеранг — все в ременных петлях на поясе. Вытащив оружие, он положил бумеранг на плащ, в правой руке он зажал томагавк, а в левой — нож.
Шорох, прекратившись через минуту, возобновился. Микс осторожно встал. В двадцати футах отсюда, по направлению к горе трава пригибалась и затем вновь распрямлялась. Некоторое время он не видел идущего. Возможно, ростом тот был ниже травы или же шел пригнувшись.
Затем поверх зелени появилась голова. Она принадлежала мужчине, смуглому и черноволосому, с испанскими чертами лица. Это ни о чем не говорило, поскольку такие, как он, встречались здесь на каждом шагу, и все они были хорошими гражданами. Некоторые из них когда-то сбежали из Деусволенса и Фелипии. Однако вороватая походка мужчины ясно показывала, что его поведение отличается от поведения местных жителей.
Он наверняка был шпионом, ускользнувшим от поисковых отрядов.
Мужчина смотрел в сторону горы, повернувшись боком к наблюдавшему за ним Миксу. Тот поспешно присел на корточки, прежде чем незнакомец успел повернуть голову, и прислушался. Шорох прекратился. Через некоторое время он повторился. Может, мужчина чувствовал здесь чье-то присутствие и пытался кого-то обнаружить?
Опустившись на колени, Микс приложил к земле ухо. Подобно большинству обитателей долины, парень, очевидно, шел босиком или в сандалиях. Но он ведь может наступить на ветку — хотя с кустов они падали не так уж часто. Или споткнуться.
Микс с минуту внимательно слушал, затем встал. Теперь он даже не слышал, как тот шел, да и трава колыхалась разве что под дуновением ветерка. Ага! Вот он! Парень удалялся.
Микс быстро подпоясался, накинул на плечи плащ и, завязав его у шеи, снова надел сапог.
Зажав в зубах белую шляпу, с ножом в одной руке и томагавком в другой, он последовал за незнакомцем. Он шел не спеша, то и дело приподнимая над травой голову. Неизбежно должен был наступить такой момент, когда преследуемый и преследователь посмотрят друг на друга одновременно. И он наступил.