— Но как были сделаны эти «снимки»? Как можно «сфотографировать» людей, живших двенадцать тысячелетий назад? Кто их снимал? И зачем?
— Господь Бог, мистер Це Чан, — со смехом сказала Филлис. — Я понятия не имею. Тут моя теория бессильна. Кроме путешествия во времени, мне ничего не приходит на ум. А это объяснение слишком фантастично, и я предпочитаю от него воздержаться.
— Я тоже, — подхватил Чарбрасс. — Никаких оригинальных идей у меня нет, но я считаю, что сдаваться не стоит. Возможно, в один прекрасный день нам удастся понять, каким ветром нас сюда занесло.
— Тем более что для разгадки есть несколько ключей, — сказала Филлис. — Само устройство жизни в долине явно антропоцентрично и указывает на определенный тип монокультуры, пытающейся навязать нам свои стереотипы. Возьмем, к примеру, содержимое граалей. Кроме еды, то есть необходимого, мы получаем сигареты, сигары, губную помаду, мыло и расчески. Мыло — это понятно. Но с какой стати давать нам курево, спиртное и помаду? Разве это не свидетельствует о том, что наши воскресители тоже пользуются в обиходе подобными вещами и считают их необходимыми для мало-мальски сносной и беззаботной жизни?
— Помада поднимает тебе настроение, Филлис, — заметил Блэк.
— Верно, и мне кажется, что никто, кроме людей, этого не поймет. А потому я считаю, что граали созданы не богами. Это творение человеческих рук.
— Простите, но я бы хотел кое-что добавить, — вмешался Це Чан. — Вкус этого бобового супа мне отлично знаком, и неудивительно: ведь я сам придумал его рецепт.
— Ага! — торжествующе воскликнула Филлис. — А потом он наверняка распространился по всему Китаю, и тот, кто создал граали, включил рецепт в меню!
— Не забудь также о нашей одежде, — проговорил Блэк. — Она везде одинакова, по всей долине. Для женщин — лифчики, трусики, блузки и юбки. Для мужчин — трусы, рубашки и брюки. И для всех — кимоно. Никакой попытки одеть людей в соответствии с их национальностью или эпохой. Будь ты фараон Древнего Египта, австралийский бушмен, моряк елизаветинских времен, индийский крестьянин, эскимосский рыболов, троянский гоплит — все едино. Все мы одеты в однотипные костюмы. Возможно, наши благодетели сами носят такую одежду?
Больше того, — продолжал Блэк, слегка распаляясь, — наши усы и бороды таинственным образом исчезли! Гладколицыми, как дети, мы пришли в этот мир и такими здесь остались. Похоже, люди, воскресившие нас, считают растительность на лице излишней. Но какого черта они навязывают нам свои пристрастия?!
— Ох, Дик, ты до сих пор не можешь простить им, что лишился своих свирепых усищ? — рассмеялась Филлис.
— Пускай эти негодяи явятся перед нами во плоти! — вскричал молодой человек с орлиным носом и густой рыжей шевелюрой, вскочив на ноги и размахивая горящей сигарой. — Если у них, сволочей разэтаких, достало смелости вытащить нас из могил и засунуть в эту паршивую долину, почему они не осмеливаются сказать нам, кто они такие? Почему не признаются в содеянном?
Может, они раскаялись в том, что воскресили жалкий род человеческий? Поняли, какую ошибку допустили, но не хотят за нее отвечать? И поэтому просто слиняли, надеясь, что никто не найдет нас и не предъявит им обвинения в кровавом, жестоком, садистском, подлом, омерзительном преступлении против человечества? Почему они скрываются, а? Или эти надменные подонки прячутся от нас просто смеха ради? Чувство юмора у них такое, да?
Никто не пытался его успокоить. Сэма порой заносило; утихомирить его в такие моменты нечего было и думать — его просто оставляли в покое, чтобы дать ему возможность выплеснуть накопившуюся желчь. Обыкновенно это был жизнерадостный и остроумный молодой человек с неизменной сигарой во рту, наслаждавшийся всем, что могла ему предложить Река. Но порой что-то вдруг задевало потаенную струну, и он взрывался негодованием, как ракета, пока в нем не иссякало горючее.
Обнаружив, что никто не выказывает желания с ним поспорить, Сэм пнул свой грааль ногой и зашагал прочь, жуя на ходу сигару и заложив руки за спину, хмуро зыркая из-под кустистых бровей в надежде отыскать жертву, на которую он мог бы обрушить свой гнев.
Напряженную тишину внезапно прервала отдаленная барабанная дробь с западной стороны. Все тут же забыли про Сэма и стали вслушиваться в сообщение от агента РА, находившегося на территории Мюреля.
ГЛАВА 6
— Хикок скоро будет здесь, — сказал Блэк. — Возможно, кое-кто из вас заметил, что его не видно последние две недели. Теперь я могу вам сказать: он шпионил в Мюреллии.