Сама же «Комета», вздымавшаяся между двумя доками, была частично скрыта строительными лесами. За ней виднелся высокий кран, который подавал оборудование в разные части судна. Кран приводился в движение паровым двигателем, чем телемиты очень гордились, ибо, насколько они могли судить, это был первый двигатель, созданный в долине. И единственный, проверенный в работе, поскольку двигатель самого парохода еще не был опробован. Топки его жаждали огня, однако на большом колесе не хватало еще шести лопастей. Их изготавливали на лесопилке, расположенной в горах у ручья, недалеко от заставы, охранявшей подступы к руднику.
Блэк с любовью рассматривал «Комету», и то почти чувственное наслаждение, что дарила она его взгляду, смыло остатки раздражения, вызванного ссорой с Филлис.
Судно было построено по образцу заднеколесных пароходов, ходивших по Миссисипи в девятнадцатом веке, отличаясь от них лишь несколькими деталями. Блэк заметил сияющую белую рубашку и широкие брюки Сэма Клеменса — во рту, как всегда, большая гаванская сигара, густая шевелюра блестит на солнце. Он стоял возле рулевой рубки и руководил установкой пулемета, который осторожно опускали краном в люльке на крышу рубки. Чарбрасс, стоявший на крыше с ключом в руке, ждал, когда большой ствол с барабаном окажутся в распоряжении его подручных. Блэка очень интересовал этот пулемет, способный, по его мнению, сделать «Комету» неуязвимой. Он воплощал в себе оружейные принципы, неведомые во времена Блэка. Барабан пулемета приводился в действие паром и, используя центробежную силу, выбрасывал поток железных пуль из ствола двенадцатимиллиметрового калибра. Не будь Блэк так занят, он сам бы помог в установке пулемета. Увы — ему приходилось довольствоваться лишь наблюдениями с крыши Замка. Ах, как он жалел, что пароход и пулемет не удалось закончить до прибытия «Мщения»! Тогда бы он не стал терять времени на переговоры, а сразу атаковал бы вражеское судно и потопил бы его или взял в плен.
Но пароход мог сойти со стапелей не раньше чем через неделю. А Мюрель, возможно, не станет ждать так долго. Если он нападет, думал Блэк, нужно будет во что бы то ни стало продолжать работу над пароходом. Попади судно в руки Мюреля — и двенадцатилетние труды Блэка пойдут прахом. Восхождение к истокам Реки и решение загадки здешнего мира отложится на долгое время — возможно, на годы.
Ричард перевел взгляд с облепленной рабочими «Кометы» на южную оконечность Базарной площади, окинув критическим взором строевые учения нескольких взводов телемского легиона. Пехотинцы были в стальных шлемах и легких кольчугах, надетых поверх стеганых рубах из травяной ткани. В левой руке каждый из них сжимал круглый вогнутый щит, в правой — длинную саблю. Это были регулярные войска, которые день и ночь охраняли внешние границы Телема на заставах, несли службу в Черном Замке и стояли на страже возле каждого поста РА и сигнальной системы.
У всех граждан Телема хранились в хижине доспехи, копья и сабли, но штатских муштровали только дважды в неделю. То, что они единственные в этой части долины владели оружием из закаленной стали, превращало их в грозную силу. И даже когда противник превосходил их числом, телемиты спокойно ходили куда хотели. Индейцы с противоположного берега, а также соседи с запада и востока завидовали им, однако нападать покуда не осмеливались. Каюга, правда, как-то попытались совершить парочку набегов, но увидав, как их оружие из кремня, кремнистого сланца и халцедона отскакивает, не принося вреда, от металлических кольчуг и шлемов, и испытав на своей шкуре удары острых, точно бритвы, сабель, изготовленных из метеоритного железа, нещадно кромсавших живую плоть, запросили мира. А теперь, когда Блэк через Це Чана предложил индейцам ограниченную партию стальных ножей и наконечников для копий, он мог рассчитывать на них как на союзников. Единственной загвоздкой было то, что мудрый вождь требовал больше оружия. Он знал, что Ричарду союзники нужны позарез, и хотел излечь из этого выгоду. Блэк, однако, надеялся, что Це Чану удастся уговорить Деканавидаха покончить с переговорами побыстрее, поскольку Мюрель, завладев источником железа, стал бы для ирокезов очень опасной угрозой.
Увы, и у Мюреля есть сторонники, подумал Блэк, повернувшись лицом к востоку. Там, где озеро снова сужалось до обычной полумили, жили белые люди, которые ненавидели Ричарда Блэка. В большинстве своем они были викторианцами, которых приводили в ужас либеральные нравы Телема, казавшегося им новыми Содомом и Гоморрой. Пережив, как и все остальные, шок воскрешения и последующий период адаптации к местным условиям, они по-прежнему цеплялись за старые догмы, которым поклонялись на Земле. Могучие молоты новой жизни разнесли в прах тысячу теорий, однако были вещи, слишком глубоко засевшие в сознании, чтобы их оттуда выковырнуть. В их число входили и определенные моральные нормы; так, например, викторианцы не могли смириться с мыслью, что гражданам Телема дозволялось жить как хочется. Естественно, что, повинуясь столь гибкому нравственному закону, телемиты вели себя порой очень странно и даже оскорбительно на чужой взгляд. Оскорбление усугублялось еще и тем, что жители Телемской обители очистили берега Реки на несколько сотен миль от всяческих мелких тиранов. Правда, сделано это было по просьбе живших там сообществ, так что они не могли заявить впоследствии, будто освобождение было им навязано рукой еще более сильного тирана. Ибо, хотя телемиты могли оставить там небольшие вооруженные гарнизоны для «поддержания порядка», они почти сразу убрались на свою территорию. Освобожденные же сообщества, после недолгого периода ликования и благодарности, начали косо поглядывать на Королевство Блэка, как они его называли. Им было невмоготу выносить таких безнравственных соседей, однако поделать они ничего не могли из-за недостатка организованности и полезных ископаемых.