Микс приказал приспустить парус.
— Но так они быстрее нас поймают! — запротестовала Битнайя.
— Это они так думают, — возразил Микс. — Делайте, как я сказал. Команда никогда не спорит с капитаном, а кто здесь капитан, если не я?
Улыбнувшись, Том объяснил женщине, что задумал и на что надеется. Она пожала плечами, словно говоря, что если уж их возьмут на абордаж, то какая разница, когда это произойдет. При этом она словно намекала, что ей с самого начала было известно, что Микс немного с приветом и что теперь это лишний раз подтверждается.
Однако Иешуа на слова Микса решительно произнес:
— Я не собираюсь проливать ничью кровь.
— Мне известно, что рассчитывать на тебя в бою не приходится, ответил Микс. — Но, помогая нам управлять судном, ты, хоть и косвенно, все равно содействуешь пролитию крови. Так что заруби это себе на носу, философ.
Удивительно, но Иешуа улыбнулся. Впрочем, так ли уж неожиданна была его улыбка? Он восхищался американизмами Микса, и, кроме того, ему нравилось обсуждать нюансы этики. Но сейчас он был слишком занят, чтобы спорить.
Микс снова оглянулся. Лиса — лисой был преследователь, а он, соответственно, кроликом — почти висела у него на хвосте. Между судами оставалось всего двадцать футов, и двое из людей Крамера на носу каждого из двух корпусов катамарана уже приготовились, наклонившись вперед, с силой метнуть копья. Однако прыгавшие вверх-вниз палубы под их ногами делали точность броска сомнительной.
Микс крикнул своей команде: «Держись!» — и резко повернул румпель. До этого нос корабля указывал под углом на берег Реки справа. А сейчас, накренившись, судно внезапно развернулось, и парусный гик в мгновение ока повернулся, просвистев у Микса над головой. Тот едва успел пригнуться. Битнайя и Иешуа вцепились в канаты, чтобы их не сбросило за борт. Правый корпус катамарана взмыл в воздух, на короткий миг оставив привычную водную стихию.
На секунду Микс даже подумал, что их кораблик сейчас перевернется. К счастью, он скоро выровнялся, и Битнайя с Иешуа принялись понемногу стравливать канаты. Сзади раздался крик, но Микс не оборачивался. Впереди кричали еще больше, где потревоженные экипажи двух одномачтовых рыбачьих лодок громкими возгласами выражали свой гнев и страх.
Между лодками оставался проход всего в тридцать футов шириной, и судно Микса устремилось в него. Проход быстро закрывался, так как лодки сближались. Их рулевые пытались отвернуть свои утлые суденышки, но их продолжало увлекать навстречу друг другу. В обычных условиях они сумели бы избежать столкновения, но сейчас между ними был пришлый корабль и его нос был нацелен на лодку слева по борту. Микс видел в ней искаженные ужасом лица женщин и мужчин, трепетавших при мысли о том, что сейчас в их правый борт в носовой части врежется нос судна. Медленно — на взгляд Микса, даже слишком медленно — нос лодки начал отворачиваться. Попав в мертвую зону, их гик тут же стало бросать из стороны в сторону.
Визгливый женский голос, что-то неразборчиво выкрикивавший на английском языке, заглушил остальные голоса. Мужчина в лодке метнул в Микса копье. Глупо, конечно, и бесполезно, но этим он хоть немного отвел душу. Оружие стремительно пролетело мимо головы Микса и с плеском упало в воду у правого борта.
Микс оглянулся. Преследователь попался-таки в ловушку! Ну а теперь как бы самому не угодить в такую же!
Его катамаран проскользнул мимо лодки слева по борту и концом гика едва не задел ее мачтовые ванты, привязанные к краю палубы по правому борту. Лодка осталась за кормой.
Крики и вопли позади все усиливались. Треск от удара дерева по дереву вызвал улыбку на лице Микса. Он на секунду оглянулся. Большой катамаран вдребезги разнес оба своих носа, врезавшись в борт рыбачьей лодки справа от себя. От этого удара гораздо меньшее по размерам однокорпусное бамбуковое суденышко развернулось под прямым углом, вернувшись таким образом на свой прежний курс. Экипажи столкнувшихся парусников, включая рулевых, повалились на палубы. Трое из людей Крамера выпали за борт и барахтались в воде. Этих троих можно было теперь исключить. Так что тех, с кем беглецам придется иметь дело, оставалось только семеро.
ГЛАВА 2
Кролик обратился в лису, атакуемый — в атакующего. Катамаран Микса развернулся с той стремительностью, какую тот осмелился придать развороту, и, борясь со встречным ветром, стал продвигаться к столкнувшимся судам. Маневр занял какое-то время, но судну Крамера было не до контр-маневра. В корпусах большого катамарана и рыбачьей лодки зияли пробоины, и теперь оба судна медленно погружались. Сквозь пробоины в трюмы хлестала вода. Капитан катамарана яростно жестикулировал. Виден был только его открытый рот, а голос терялся среди пронзительных выкриков, доносившихся с его судна и ближайших лодок. Кричали и на многих дальних. Однако крамеровцы, очевидно, слышали капитана или же понимали гневный язык его жестов. Они поднялись и, подобрав оружие, двинулись к протараненной лодке. Микс недоуменно смотрел на них. Для чего им брать ее на абордаж? Поменять один тонущий корабль на другой — все равно что попасть из огня да в полымя. Возможно, в них просто сработал рефлекс, бездумная реакция. Их разозлили, и теперь они хотят отыграться на всех, кто подвернется под руку.