Катамаран, однако, благодаря двум корпусам, не спешил затонуть. В таком полузатопленном состоянии он мог даже убраться отсюда, и если не обратно в родной порт, то по крайней мере куда-нибудь с глаз долой. Местных, естественно, это вовсе не устраивало.
Вражеский капитан, видя с их стороны угрозу, приказал своим людям атаковать и сам пошел впереди. Перебравшись на борт тонущей лодки и перебежав палубу, он ринулся на одного из находившихся там мужчин, который оказался ближе к нему. Женщина из местных раскрутила над головой пращу и отпустила один ее конец. Камень с силой ударил капитана прямо в солнечное сплетение. Потеряв сознание — или жизнь, — капитан повалился на спину.
Следом упал еще один из воинов Крамера, раненный в руку копьем. А его товарища, который споткнулся об него, проткнули копьем со спины, навалившись на древко всем весом.
Женщина, которая метнула из пращи камень, отшатнулась назад с копьем в груди и рухнула в воду.
Затем ряды противников сомкнулись, и началась рукопашная схватка.
Иешуа подвел судно к катамарану Крамера с левого борта. Битнайя и Микс в это время спускали парус. Затем на поручни их бывшего преследователя полетели абордажные крючья. Пока Битнайя с Иешуа обливались потом, удерживая оба судна вместе, Том Микс работал пращой. Он набил себе руку, сотнями часов упражняясь с этим оружием на суше и воде, и мог теперь мастерски метать камни, которые вылетали из его пращи с огромной скоростью и точностью. Ему пришлось подождать, пока противники расцепятся, чтобы ненароком не попасть в кого-либо из толпы местных жителей. Он трижды поразил цель. Один камень попал вражескому воину в шею. Другой ударил в основание позвоночника. А третий размозжил коленную чашечку, и корчившегося от боли человека схватили местные. Не давая ему вырваться, они полоснули его кремневым ножом по яремной вене.
Микс метнул копье, и оно глубоко вонзилось в бедро одного из преследователей. Затем, схватив тяжелый топор, он запрыг-нул на катамаран, и его топор дважды опустился на затылки противника.
Двое из уцелевших врагов попытались прыгнуть за борт. Удалось это только одному. Подобрав с палубы бумеранг, Микс взмахнул им, целясь в качавшуюся на волнах голову, но, раздумав, опустил оружие. Бумеранги слишком тяжело достаются, чтобы расходовать их на тех, кто больше не опасен.
Стало вдруг тихо. В наступившей тишине слышались только стоны раненых и всхлипывание женщины. Безмолвствовали даже очевидцы разыгравшегося сражения, которые не замедлили подойти поближе. Участники сражения выглядели бледными и изможденными. Пыл уже угас в них.
Миксу нравилось принарядиться к случаю, а этот, похоже, был из разряда побед. Он вернулся на свой парусник и, подмигнув Иешуа с Битнайей, натянул сапоги и плащ. О десятигаллонной шляпе он не беспокоился, так как все это время она оставалась у него на голове. Вернувшись на рыбачью лодку, он снял ее, грациозно взмахнув, и расплылся в улыбке.
— Том Микс, эсквайр, к вашим услугам, леди и джентльмены, заговорил он. — Примите мою искреннюю благодарность за вашу помощь и извинения за те неудобства, которые причинило вам наше присутствие.
— Прах Господень! Что-то я не разберу, о чем вы. Хотя похоже вроде на английский, — произнес капитан спасательной лодки.
Микс нахлобучил шляпу и закатил глаза, как бы взывая к помощи свыше:
— Все еще в семнадцатом веке! Что ж, по крайней мере, мне хоть немного понятен ваш жаргон. — Он заговорил медленнее, тщательно подбирая слова. — Как титуловать вас, амиго?
— Титуловать? Амиго?
— Как вас зовут, друг? И кто над вами начальник? Мне бы хотелось предложить себя в качестве наемного солдата. Так что он мне нужен, и думаю, что я ему тоже скоро понадоблюсь.
— Лордом-мэром Нового Альбиона является Джон Уикел Стаффорд, сказала женщина. Она и все остальные поглядывали на Микса и Иешуа со странным выражением.
Ухмыльнувшись, Микс произнес:
— Нет, он мне не брат-близнец, да и вообще не брат, если не считать родства по общечеловеческим корням. А такое родство, сами знаете, — штука весьма неуловимая. Он родился за тысячу восемьсот восемьдесят лет до меня. В Палестине. Которая находится черт знает как далеко от моей родной Пенсильвании. А то, что он так похож на меня, так это просто игра случая. В этом ему, можно сказать, повезло, а иначе он никак бы не вывернулся из той петли, которую Крамер уже затянул на его шее.
Часть слушателей, по всей видимости, все же поняла кое-что из сказанного. Дело тут было не столько в самих словах — хотя в них наблюдались значительные расхождения, — сколько в интонации и произношении. Их речь напоминала Миксу речь австралийцев, которых он однажды встретил. И Бог знает, кого напоминал им он сам.