«У них не так уж много людей, чтобы атаковать нас, — подумал Гордон, — если только они не спрятали нападающих в кустах или фургонах, наподобие троянского коня».
Шентес тем временем уже дозвонился в центральное полицейское управление, находившееся в десяти километрах. Жарден и Брехт вышли и теперь совещались с остальными охранниками. Карфакс тоже попытался вылезти из машины, но Шентес безапелляционно заявил:
— Вы останетесь здесь!
Карфакс не был уверен, что эта мысль особенно удачна: хотя их машины и были оборудованы пуленепробиваемой защитой, но ведь люди Вестерна наверняка на это рассчитывали, и поэтому не исключено, что уже сейчас кто-то в кустах наводит на них базуку.
Если в фургонах прятались люди, то они должны были появиться с секунды на секунду. Но их не было! В кабинах обоих грузовиков тоже не было заметно никакого движения.
Он открыл окно, высунулся наружу и крикнул:
— Эй, Шентес, вы видите кого-нибудь из водителей?
Шентес отошел на обочину и огляделся, затем покрутил головой и, смачно выругавшись, заявил:
— Удирают, словно черта увидели. Бегут со всех ног по дороге. Там, подальше, их поджидают на легковушках.
Гордон распахнул дверь и, жестами поторапливая Патрицию, заорал:
— Бегите! Прячьтесь в лесу! В фургонах может быть взрывчатка!
Остальные ошарашенно застыли, глядя на машины, но уже через секунду бросились врассыпную. Карфакс поймал Патрицию за руку и изо всех сил толкнул ее вперед. Он надеялся, что они успеют добраться до небольшой речушки, текущей метрах в сорока параллельно дороге, отделенной только аллеей сикоморов, посаженных еще дедом Эмерсона. Гордон с Патрицией проскочили между ними, проломились сквозь кустарник и, упав на землю, откатились по пологому глинистому склону на мелководье и скорчились за выступавшим над водой не выше фута берегом. Несколько секунд они были заняты тем, что пытались отдышаться. Наконец Патриция, несколько придя в себя, открыла рот, но… Гордон так никогда и не узнал, что она собиралась сказать в тот момент.
ГЛАВА 19
Карфакс пришел в сознание только вечером следующего дня. Он полностью оглох, лицо все распухло, а голова болела так, словно в нее забили гвоздь. Потом, когда слух стал к нему постепенно возвращаться, каждый звук бил по барабанным перепонкам, как молотком. Наконец он кое-как приспособился спасаться от терзавших его децибелов, плотно прижав правое ухо к подушке (левое, контуженное еще при взрыве дома Вестерна, теперь полностью отказало, и врач сомневался, сможет ли больной вообще когда-либо им слышать).
Взрыв двух фургонов, в которых по приблизительным подсчетам было около сотни фунтов динамита, вырвал с корнем сикоморы и кусты и, подняв в воздух вместе с землей и частью берега, обрушил их на Карфаксов. В этой мешанине полиция могла вообще не найти пострадавших, если бы случайно не заметили торчащую из завала руку Патриции; и вовремя — женщина уже задыхалась.
Кроме них не спасся никто. Даже опознать удалось только Жардена. Он, так же как и Карфаксы, прятался под берегом речушки, но в момент взрыва зачем-то выглянул. Патологоанатомы обнаружили в его мозгу многочисленные разрывы сосудов.
— Если бы стенки фургонов не ослабили мощность взрыва, то и вам бы не уцелеть, — сказал доктор. Правда сейчас Карфакс его не слышал, но он неплохо умел читать по губам.
Позже он узнал из газет, что водители грузовиков так и не были найдены. Кроме того, он прочел о смерти Эмерсона и ранении Лангера. Это случилось через два дня после взрыва. Двое неизвестных открыли по ним стрельбу из девятимиллиметровых револьверов в холле отеля имени Питера Стьювесанта. Оба киллера даже не делали попыток скрыться с места преступления и стреляли до тех пор, пока сами не были в упор расстреляны охранниками. Имена убийц удалось установить: Лео Конгдон и Умберто Кориэлли. Оба были рецидивистами и по десять лет отсидели в тюрьмах за грабежи, сопровождавшиеся насильственными действиями, нередко кончавшиеся смертельным исходом. Лангер, навестивший Карфакса спустя неделю, сказал, что пока доказательств их связи с Вестерном не обнаружено.
— Они действовали так, словно сознательно шли на дело, из которого им не выйти живыми, — заключил Карфакс. — Думаю, Вестерн пообещал им новые тела.
— Вне всякого сомнения; — согласился Лангер. — И они в них очень нуждались! У Конгдона после одного из ранений не сгибалась нога, а на лице был глубокий уродливый шрам от ножа. Кориэлли был сифилитиком и обладал такой внешностью, что его испугалось бы до полусмерти даже чудовище Франкенштейна. Вестерн умеет подбирать людей. Но зато теперь мы знаем, кто был его агентами в нашем окружении, — мрачно продолжал Лангер. — Джексон — один из моих телохранителей в тот день отсутствовал, а один из моих секретарей Винер — в тот же день исчез. Думаю, что они не могли все же полностью разнюхать наши планы, но оба видели нас с тестем в вашем обществе. На тот случай, если кроме них могли быть и другие агенты, я тщательно перетряхнул весь аппарат.