Вспышки продолжали мельтешить, а внутри шкафа что-то формировалось. Кулл прикрыл козырьком глаза и, прищурившись, вгляделся в сверкающую глубину. В сиянии света он рассмотрел темный сгусток, похожий на человеческий силуэт. На секунду ему показалось, будто он видит перед собой стоящий скелет; потом кости облеклись в мышцы, а в грудной клетке возникли органы: легкие, сердце, желудок. Потом все это вдруг покрылось мышечным корсетом. И, наконец, кожей. Весь процесс произошел так быстро, что Кулл засомневался в том, что видел; это могло оказаться галлюцинацией, вызванной мерцанием и вспышками.
Мгновением позже он понял, что ему не примерещилось. В нише стоял человек. Кулл очень ясно видел его, поскольку молнии исчезли так же внезапно, как вспыхнули. Нишу, похоже, теперь ничто не прикрывало: фигура уже не отражалась на глянцевитой поверхности пленки.
Человек был высок и хорошо сложен. Длинные рыжеватые волосы и борода обрамляли молодое лицо человека лет тридцати. Он был красив, как может быть красив сокол.
— Икс! — воскликнул Кулл.
Икс улыбнулся и вышел из шкафа. Потом огляделся вокруг и несколько раз моргнул, словно только что проснулся.
— Это Икс! — завопил Федор. — Я иду к тебе, Господин!
Он что было силы оттолкнулся от шкафа, рядом с которым стоял, раскинул в стороны руки, намереваясь заключить новорожденного в объятия. Но, забыв об осторожности, взлетел вверх и проплыл над головой Икса примерно в двух футах. Скуля и размахивая руками, он пересек помещение из конца в конец и с грохотом врезался в стену, да так сильно, что потерял сознание. Тело его медленно двинулось в обратном направлении. Из порезов на лице и лбу сочилась кровь и собиралась каплями.
Первой мыслью Кулла было прийти Федору на помощь. Но потом он вспомнил, что Икс является предметом обожания этого маленького человека и что бы Кулл ни сказал или ни сделал Иксу, все непременно окончится вмешательством Федора. Так что пусть он лучше пока поплавает там один.
— Сын мой, чем я могу помочь тебе? — обратился Икс к Куллу.
— Да брось ты эту чепуху! — буркнул тот. — «Сын»! Давай уж начистоту. Постарайся быть честным. Скажи мне правду.
— Что… — начал Икс.
— Да знаю я, — оборвал его Кулл. — Все та же старая песня. «Что такое правда?» Ладно. Расскажи тогда обо мне. Что я здесь делаю? Расскажи мне об этом месте. Что это за место? Зачем оно?
Икс слегка нахмурился, потом снова улыбнулся:
— Жил однажды человек, который вел праведную жизнь. Или думал, что праведную, а ведь человек является таким, каким себя представляет, не так ли?
Шли годы. Борода у человека поседела, лицо покрылось морщинами, и вокруг себя он видел множество плодов своей праведной жизни. Он имел большой дом, верную и покорную жену, много друзей, много почестей, много сыновей и дочерей и еще больше внуков и даже правнуков. Но, как у всех людей, дни его подошли к концу. И он лежал на смертном ложе, окруженный лучшими врачами на Земле. Он мог оплатить их услуги и купить самые лучшие лекарства. Но врачи и лекарства…
— Погоди-погоди! — перебил его Кулл. — Я уже сто раз это слышал. Знаешь что? Мне не нужны ни твои заготовленные впрок речи, ни заумные и непостижимые загадки. Мне нужны ответы на вопросы. Четкие, простые, вразумительные ответы! Кто как не ты может ответить? Так что давай говори! — Он с вызовом посмотрел на Икса и сжал кулак. И вдруг глаза его округлились, челюсть отвисла. — Ты вышел из шкафа! — пробормотал он. — И не плывешь! Ты стоишь!
— Кто верует, — ответил Икс, — тот может ходить там, где другие летают.
Кулл едва сдержался, чтобы истерически не захохотать.
— Мне не нужны поговорки или притчи! — завопил он. — Мне нужны ответы!
— Сначала ты должен научиться правильно формулировать вопросы, — сказал Икс. — А это, сын мой, требует терпения, усилий и мудрости. А также веры…
— Веры в то, что эти ответы существуют? — спросил Кулл. — Я же сказал, что меня не устраивает пустая болтовня. Я хочу знать! Сейчас!
Икс простер в благословении руки и заговорил:
— Жил однажды человек, который вел праведную жизнь. Или думал, что праведную, а ведь человек является таким, каким себя представляет, не так ли?