Пока задержанных заталкивали в машины, Кэрмоди оказали первую медицинскую помощь, после чего вежливо, но довольно настойчиво попросили пройти к полицейской машине и сесть на заднее сиденье. Рядом расположился лейтенант. С другой стороны от него уселся отец Бэкелинг, прижимавший к носу платок.
— Видишь, что ты натворил, придурок! — зашипел он. — Ты озлобил людей и снова опозорил нашу Церковь и викария порта!
— Я?
Кэрмоди удивленно посмотрел на него и тихонько засмеялся, хотя от боли в ребрах ему хотелось стонать.
— Вы собираетесь зарегистрировать это происшествие? — спросил он у лейтенанта.
— Отец Бэкелинг выдвинул против вас обвинения. — Тот протянул священнику наручный телефон: — Можете позвонить своему адвокату.
Кэрмоди пропустил его слова мимо ушей и обратился к Бэкелингу:
— Если меня задержат и я пропущу рейс на Кэрин, ты ответишь за это перед высшими властями Церкви. Я говорю о самых высших властях.
Бэкелинг вытер нос окровавленным платком и прорычал:
— Не угрожай мне, Кэрмоди. И запомни, я знаю, кто ты такой! Лживый маленький трюкач!
— Хорошо! — произнес Кэрмоди. — Я позвоню!
Он взял телефон.
— Какой местный антикод?
Лейтенант назвал цифры, и Кэрмоди повторил их. Серый полумесяц верхней половины диска стал светлым.
— Какой номер у епископа Эмбазы?
Лейтенант удивленно моргнул. Бэкелинг выпучил глаза.
— Я не скажу его тебе, — проворчал он.
— А вы, лейтенант? Вы-то скажете?
Полицейский вздохнул, достал из сумочки на поясе небольшой блокнот и полистал страницы.
— Шестьсот шесть.
Кэрмоди произнес номер, и через некоторое время на экране появилось лицо молодого священника. Кэрмоди повернул верхнюю подвижную часть диска, и лицо словно выпрыгнуло из экрана и повисло в воздухе на расстоянии шестнадцати сантиметров от диска.
— Говорит отец Кэрмоди с планеты Вайлденвули. Я должен срочно поговорить с епископом. Это крайне необходимо.
Лицо стало прозрачным и исчезло; экран потемнел, но продолжал тускло светиться. Внезапно перед Кэрмоди возникло изображение мулата. Мерцающее лицо нахмурилось и хриплым басом произнесло:
— Кэрмоди? В какую историю вы попали на сей раз?
— Не по своей вине, ваша светлость, — ответил Кэрмоди. — Фактически я просто пытался выполнить свой христианский долг, не говоря уже о милосердии. Но у меня ничего не получилось. И сейчас меня везут в полицейский участок, чтобы предъявить обвинение.
— Я слышал об инциденте в космопорту и вашем участии в нем, — ответил Эмбаза. — И кое-что уже предпринял. Ваши действия были не только христианскими, но и необходимыми.
Кэрмоди повернул телефон таким образом, чтобы епископ мог увидеть Бэкелинга.
Эмбаза нахмурился еще больше:
— Бэкелинг! Вы действительно набросились на другого священника? И натравили людей своего прихода на отступников-бунтистов?
Какое-то время Бэкелинг что-то мямлил, а затем сказал:
— Я просто пытался заставить отца Гидеона и его приверженцев увидеть ошибку в своем поступке, ваша светлость. Но Иглоносик заступился за них! Он первым набросился на меня, а ведь он член нашего ордена. Он стал защищать еретиков!
— Это правда? — спросил Эмбаза. — Кэрмоди, поверните телефон, чтобы я мог видеть ваше лицо!
Выполнив его просьбу, Кэрмоди сказал:
— Это долгая история, ваша светлость, и требуется много времени, чтобы отделить зерна от плевел. А у меня нет времени для объяснений. Я должен немедленно отправиться на Кэрин. Мне поручена миссия величайшей значимости, и ее утвердил сам Папа!
— Да, это мне известно, — сказал Эмбаза. — Вчера курьер доставил мне информацию, и я обязан помочь вам как можно скорее добраться до цели, независимо от того, какими бы странными или неразумными ни были ваши требования. Я кое-что узнал о вашей миссии и готов оказать вам помощь. Но, Кэрмоди, этот шумный скандал. Вы лучше других должны понимать, что вам не следует впутываться в ситуации, которые могут задержать ваш отлет.
— Да, я понимаю и очень сожалею о случившемся! А теперь мне хотелось бы вернуться в космопорт и попасть на борт «Белого мула», прежде чем он взлетит. Это еще возможно?