Афра вышла в коридор вместе с Бертоном и осмотрела построенные стены.
— А как мы отсюда улетим?
— Кирпичики обычные. Сделаны из глины.
Бен взглянула на него и указала пальцем на лучемет. Бертон кивнул.
— После того как мы поймаем Снарка?
— Вряд ли.
Он посмотрел на часы.
— Нам еще многое надо сделать.
Афра вздохнула и покачала головой.
— Интересно, что же ты все-таки задумал?
— Ты все увидишь сама. Со временем.
Он установил стремянку, поднялся по ней к потолку и начал закрашивать верхний угол кирпичной стены. Закончив с этим делом, Бертон покрыл краской пол и стены коридора, а затем заглянул в дверь лаборатории. К тому времени Бен и де Марбо отсоединили силовые кабели от двух передвижных конвертеров, сдвинули шкафы и закрасили пустые места на полу. Прислонившись спинами к стене, его помощники сидели рядом с кучей пустых баллончиков и пили воду.
Афра курила сигару.
— Когда отдохнете, помогите мне докрасить коридор, — попросил Бертон.
Де Марбо тут же поднялся на ноги. Увидев работу англичанина, он замер на месте, и его глаза расширились.
— Клянусь голубой кровью великих королей! Ты покрасил даже кирпичную стену!
— Да. Кирпичи сделаны из простой глины — я специально проверил это в самом начале. Но Снарк мог вставить в некоторые из них свою аппаратуру наблюдения. Поэтому я хочу увериться, что он нас больше не увидит.
— Просто невероятно! — сказал де Марбо.
— Мы не можем рисковать.
— Ох, уж эти хитроумные британцы! Не удивительно, что мы проиграли вам войну.
Слова де Марбо следовало расценивать как комплимент. На самом деле он был искренне убежден, что к крушению империи привели ошибки и предательство корсиканских маршалов, которые окружали Наполеона. Если бы французскими войсками командовали честные и умные полководцы, империя никогда не знала бы поражений. То же самое, наверное, говорили и солдаты всех других армий, но, слушая доводы де Марбо, Бертон обычно старался не упоминать об этом.
К пяти часам утра они покрасили коридор и комнату Логи. К тому времени прекратилась подача света и воздуха, которые прежде исходили из стен и крошечных вентиляционных отверстий. Бертон предусмотрел такой вариант, заранее заказав мощные лампы и генератор воздуха.
— Voila! С`est fini! <Вот и все кончено! (фр.)> — воскликнул француз.
— Не совсем, — ответил Бертон. — Теперь нам надо передвинуть один из конвертеров в потайную комнату.
Они сделали это с помощью летающего кресла. Бертон, стоя рядом, управлял рычагами, а барон и Афра корректировали направление. Через десять минут вершина и бока конвертера со скрипом прошли сквозь круглое отверстие — в чем Бертон и не сомневался, поскольку днем он предусмотрительно сравнил размеры шкафа и двери. Установив конвертер в потайной комнате, они подсоединили к его к силовому кабелю.
— Дик, ты закрасил звуковые датчики, которые распознавали пароль на вход, — сказала Афра. — Что если нам еще раз понадобится сюда войти? Или ты решил оставить эту дверь открытой?
— В случае необходимости краску можно легко соскрести, ответил Бертон.
Осмотрев стены, француз удовлетворенно потер ладони.
— Мы вывели из строя все линзы и микрофоны. Снарк больше не видит и не слышит нас. Может быть, теперь ты скажешь нам, что собираешься делать дальше?
Свет ламп отбрасывал на их лица густые тени, и те выглядели странными и застывшими, как маски. Маски утомленных, но решительных людей. Голубые глаза де Марбо и Бен, казалось, сияли своим собственным светом. Их воля не знала усталости.
— Силовой кабель конвертера подведен к основной сети питания, — объяснял им Бертон. — Так как он не указан на схемах башни, любая мощность, потребляемая через него, не будет регистрироваться компьютером. Во всяком случае, пока Снарк не изменит программу. Таким образом, мы можем делать тут все, что угодно, а незнакомец ничего не будет знать. Но ведь он ожидает от нас какого-то подвоха. Возможно, он уже сейчас грызет ногти и гадает, чем мы тут занимаемся. В конце концов Снарк захочет взглянуть на все своими глазами. Он не выдержит и придет сюда.
— Не думаю, — возразила Афра. — Он может послать к нам андроидов.
— Не забывай, что человек любопытен, как обезьяна. Снарк сам захочет оценить серьезность наших намерений.
— Хм-м… Вполне возможно.
— Почему ты ничего не рассказал об этом остальным? — спросил де Марбо.
— Лишние слова часто мешают делу.