А сегодняшний день, я, пожалуй, буду считать ещё одним своим днём рождения, хотя на самом деле своего дня рождения я не помню. И этот день будет единственным моим днём рождения. Надо хорошенько узнать и запомнить, что это за день сегодня такой.
Холодненькое пиво! Наконец-то! Эта сомнительная радость оказалось в моих в руках, в виде громоздкой из толстого стекла кружки, наполненной заветной влагой с шапкой пены. Я присмотрел пустой столик возле дверей, а заодно с этим поспешно глотнул мимоходом этот божественный напиток, который побежал внутрь горла, приятно щекоча и разливаясь по изголодавшимся внутренностям. Голод отступал. Я, как кот, обожравшийся сметаной, закатил глаза, откидывая голову назад. Наверное, со стороны это выглядело довольно-таки смешно и даже отвратительно. Немолодой человек вдруг замер в одной позе с закинутой головой и щурит глаза с дурацким видом, покрякивая.
Приличный человек сюда не заходит, поэтому эта таверна, верой и правдой, служит исключительно бродягам и всякому сброду, вроде меня. Называется эта таверна Приют у мамочки.
Мне не терпелось с кем-нибудь поделиться этими впечатлениями. Я осторожно оглядывал соседние столики в поисках подходящего собеседника и не мог никак отыскать того, кто мог бы меня выслушать. Здесь собрались молодые воры и пройдохи, грязно ругавшиеся отборными словечками, цинично сплёвывающие сквозь зубы, заломив набок во рту табачные трубочки с отвратительным дымом. Вряд ли они станут слушать меня. Людей постарше с седой головой одиноко сидящих в стороне от общей массы не усмотрел.
Пока я пил пиво, таинственные шарики не оставляли моего воображения ни на секунду. Они продолжали вертеться и ярко светить прямо перед глазами, как светлячки, как будто бы явились на время, чтобы вдоволь наплясаться на столике, за которым я теперь сидел. Это было дьявольское наваждение.
Я помышлял о том, что надо бы, как можно скорее их выкупить и совсем не знал, что в этот момент я лишился своей драгоценной находки уже навсегда.
Вслед за моим уходом и между моим появлением в таверне, к процентщику резко побрякали в колокольчик. Открывал всё тот же глухонемой здоровяк, в сопровождении хозяина. Но на этот раз посетитель оказался с секретом. Как только слуга открыл дверь, чтобы выглянуть на улицу и посмотреть, кого это ещё к ним принесло в столь поздний час, как тут же увидел низкорослого щуплого мальчонку лет десяти. Справа внезапно блеснул длинный острый нож и на свет выскочил другой спрятавшийся за спиной первого оборванец. Не задумываясь, он полоснул лезвием по шее здоровяка. Немой упал, истекая кровью, а через него кинулся уже третий грабитель, который с силой оттолкнул остолбеневшего маленького хозяина вглубь лавки. Кто-то из шайки голодранцев подскочил и также бесцеремонно всадил пару раз острый, но короткий нож еврею в грудь. Тот даже не успел поднять руки. Вслед за этими тремя, в лавку кинулись остальные. Целая шайка грабителей из местных подростков беспризорников. Один из них наиболее дерзкий, самый старший, скомандовал обшарить комнату справа, другим слева, чтобы не терять время даром. Затем вонзил свой нож лежащему в луже крови задыхающемуся хозяину лавки ещё раз в грудь. Точнее в самое сердце. Для верности. Остальные, перепрыгивая через лежащего на проходе слугу и хозяина, устремились к полкам и сундукам, а главное к столику со сбережениями, сметая всё на своём пути. Нищие сбросили со стола разложенные по стопочкам монеты, обшарили карманы окончательно затихшего еврея и взяли предметы, что находились на другом большом столе, из совсем недавно принесённых вещиц закладчиками. Один из малолетних грабителей, а вернее сказать тот самый щуплый мальчонка, что возник в проёме дверей на пороге у еврея первым, ухватил незаметно табакерку, немало не заботясь о её содержимом. Наверное, подумал, что неплохо будет, как-нибудь на досуге нюхнуть понюшку хорошего табачку с богатого еврейского стола.
Последним уходил главарь, он с недобрым намерением уронил со стола на пол свечку, зажжённую ещё евреем перед обычным подсчётом перед сном своих текущих финансов на данный момент времени.
Похитив табакерку, беспризорник, совсем не знал, к каким последствиям это может привести и приведёт. Он открыл её только под утро. После того, как разделили награбленное ночью добро. Шайка раскололась на две половины, хотя и не без споров и драк. Кто-то из наиболее дерзких, но слабых, лишился пары зубов. Одни ушли пропивать, а другие ушли прятать и продавать. Мальчишку звали Ефимка. Он забился в угол подвального помещения. Участие его было пассивным и поэтому то, что ему досталось с дела, это всего несколько медяков да какая-то накидка. Про табакерку он никому не сказал. После того, как табакерка была им открыта, Ефимка увидел, уже известные читателю, непонятные вращающиеся вокруг своей оси шарики внутри. Не придумав ничего лучше, ткнул пальцем в оранжевый шарик и заметил, как на внутренней стороне крышки узор ожил и зашевелился, подобно пауку перебирающему лапками. Вернее, один из узоров. А именно тот, что соответствовал цветом, задетому пальцем шарику. Узор в виде пальмовой ветки.