— Капитан сказал вам, как долго мы будем лететь? Джайлсу было просто необходимо, чтобы кто-то задал этот вопрос.
— Путешествие, судя по всему, будет не слишком коротким, — сказал он. — В этом я уверен. Как только Капитан закончит вычисления, я дам вам знать.
— Он сказал, почему оставил одного из членов их экипажа на борту лайнера?
И этого вопроса ожидал Джайлс и заранее приготовил ответ, который, по его мнению, должен удовлетворить всех. Узнай они, что двигатели сработали не так как нужно, началось бы волнение.
— Чтобы понять альбенаретцев, нужно знать кое-что об их философии… их религии… называй это, как хочешь, — сказал он Маре. — С их точки зрения, самый факт пребывания в космосе есть благодать, в нем они обретают то, что ты бы назвала святостью. Единственное, что превосходит ценность многолетнего пребывания в космосе, — это честь и умереть в космосе, отдав жизнь служению ему. Иными словами, всем, кто остался на лайнере, по их воззрениям, очень повезло. В том числе и альбенаретцу, у которого был шанс улететь с нами, но он им не воспользовался. По их понятиям, это было самым значительным и самым лучшим событием в его жизни.
Мара нахмурилась.
— Ненормальные они, что ли? Я хочу сказать — быть в космосе означает быть в космосе, и только. И умереть в космосе — тоже не слишком большое свершение.
— Альбенаретцы считают иначе. — Он попытался вернуть разговор к их собственным проблемам. — Вы собрали достаточно плодов?
— Гораздо больше чем нужно. Никто не спешит их есть. Мы наполнили две корзины, бегемот уже вспотел, выдавливая сок.
— Бегемот?..
Мара посмотрела на него чуть-чуть настороженно и вдруг улыбнулась.
— Бегемот, — проговорила она. — Так мы называем простых рабочих, Хэма. Но вы его так не зовите.
— Почему?
— Потому что… — Она поколебалась. — В общем, так называют того, кто в детстве ушиб голову и… и поэтому у него мозги не в порядке. Мы говорим так… между собой, но, если это слово произнесете вы, он поймет его… превратно.
Джайлс посмотрел на нее с интересом.
— Ты хорошо выражаешь свои мысли, — сказал он. Ему показалось, что в ее глазах промелькнуло и мгновенно погасло нечто похожее на гневную вспышку.
— Для арбайта… вы это имели в виду, — сказала она. Голос ее звучал совершенно ровно.
— Ну да, — сказал он. — Не думаю, чтобы у тебя была возможность получить хорошее образование.
— Конечно, — прошептала она. — Значит, я должна поблагодарить вас за комплимент.
— Комплимент? — ошеломленно повторил он. Комплимент он мог бы сделать только женщине из клана Эделей. — Я просто констатировал факт, факт, которым ты, конечно, вправе гордиться.
— О, я горжусь. — Сказано это было чуть-чуть раздраженно, хотя интонация тут же изменилась. Джайлсу послышались в голосе Мары нотки печали. — Как и все остальные, я рада уже просто тому, что осталась в живых. Если не думать о том, как много людей там, на Земле, отдали бы все, чтобы оказаться в космосе. Даже если это означает угодить на спасательный корабль…
Джайлс смотрел на нее в полном замешательстве.
— Ты хочешь сказать, что есть арбайты, которые страстно любят полеты в космосе?
Она подняла голову и посмотрела на него. На какую-то долю секунды ему почудилось, что она готова посмеяться над ним, Эделем. Непростительное нарушение приличий!
— Конечно, нет, — сказала Мара. — Я просто говорю о шансе получить назначение на какой-нибудь из Колонизованных миров, о шансе покинуть Землю.
— Покинуть Землю? — Эта девушка озадачивала его своими странными замечаниями. — Оставить спокойную жизнь на родной планете, оторваться от веселых парков, от увеселительных центров — все бросить, чтобы работать по многу часов ежедневно, на скудной диете и в суровых условиях… Зачем это арбайту?
— А Эделю зачем? — сказала она.
— Это совершенно другое дело, — Джайлс нахмурился. Он решительно не знал, как объяснить этой девочке из низов, что значат для каждого Эделя самодисциплина и цель. Смутно, из давних-давних времен припомнилось ему чувство одиночества четырехлетнего малыша, оторванного от семьи и отправленного в пансион, где долгие годы его будут готовить ко всему, что понадобится для выполнения ответственных обязанностей лидера человечества. Он тогда плакал. Вспомнив об этом, Джайлс поморщился от стыда — да, в ту первую ночь он плакал, молча, в подушку, как и многие другие маленькие Эдели. И только один из них плакал не скрываясь. Мальчик плакал в первую и в последующие ночи, и неделю спустя его забрали из пансиона. Куда — никто так никогда и не узнал, и никто не хотел о нем говорить.
— Тут все совершенно иначе, — повторил Джайлс. — Это, как тебе известно, вопрос ответственности нашего класса. Эдели отправляются на Колонизованные миры не потому, что предпочитают их Земле. Этот путь указывает им долг.
Мара внимательно смотрела на него.
— Вы действительно в это верите? — спросила она. — И вы никогда не делали ничего, чего бы вам хотелось, просто потому, что — хотелось?
Он засмеялся.
— Какой же я Эдель, если бы я мог утвердительно ответить на твой вопрос!
— Вы были бы — человеком.
Он покачал головой, хотя чувствовал себя совершенно сбитым с толку.
— Сэр, ваша честь, — услышал он у самого уха. Оглянувшись, он увидел вошедшего в отсек Фрэнко.
— В чем дело, Фрэнко?
— Капитан желает вас видеть. Он говорил со мной на терралингве, языке землян, и велел мне сообщить вам…
Когда Джайлс вошел в отсек управления, Капитан сидела в кресле, положив руку на книгу, лежавшую на приборном щите. Рядом спокойно сидел Инженер.
— Вы вызывали меня? — спросил Джайлс по-альбенаретски.
— Мунгханф обнаружил причину неисправности нашего двигателя.
— Мунгханф в высшей мере компетентен.
Инженер сдвинул два пальца, что означало «мне приятно это слышать», затем указал в сторону машинного отделения.
— С источником питания все в порядке, основная тяга функционирует в заданных параметрах. Неполадки — во вспомогательной, смонтированной на корпусе. Необходим ремонт.
— А это возможно? — спросил Джайлс.
— Вполне. Скафандр здесь есть, а инструментов и знаний у меня достаточно, чтобы сделать все, что нужно.
— Вот и хорошо, — кивнул Джайлс.
— Это, быть может, даже больше чем просто хорошо. Кое для кого это может оказаться великой наградой.
Инженер поднял с пола объемистый пластиковый сверток и вытащил оттуда скафандр. Когда он встряхнул его и протянул Джайлсу, материал затрещал.
— Взгляните-ка сюда, на эти швы — они потеряли эластичность от старости. В вакууме они могут потрескаться и выпустить воздух. И тогда тот, кто будет в этом скафандре, умрет. А раз нужен ремонт, очевидно, что делать его буду я.
Прежде чем Джайлс успел что-либо произнести, Инженер затрясся в громком, клекочущем смехе.
Глава 5
Джайлс подождал, пока смех затихнет, потом произнес, обращаясь к Инженеру:
— Значит, Мунгханф приближается к следующим Вратам Пути, — сказал он. — Поздравляю.
— Это еще не наверняка, — откликнулся Инженер. Он повернулся и взглянул на темное, испещренное морщинами лицо инопланетянки. — Для меня важно и то, что она была моим Капитаном во времени и пространстве; и мне, той части меня, которая и есть «я», будет одиноко без нее. Однако поскольку смерть из-за ветхого скафандра будет в конечном счете следствием гибели нашего корабля, ответственность с меня будет снята. По крайней мере, я надеюсь на это.