Он широко зевнул, влез под обжигающе горячий душ, а затем, чтобы окончательно проснуться, переключил воду на холодную. Минуты через три, мелко стуча зубами, он выбрался из ванны и докрасна растерся полотенцем.
Галактическая война, вторжение инопланетян и вероятное разрушение Земли… Как ни странно, все это не слишком заботило Роба — возможно, потому, что ситуация, на его взгляд, подозрительно смахивала на некое сюрреалистическое действо. Ну да, чужой звездолет, пилоты-инопланетяне, но космическая война!.. Может, пока он спал, что-нибудь решилось? Надя обещала держать его в курсе событий, надо с ней переговорить.
Ей, как и всем другим членам обоих комитетов, запретили до особого распоряжения покидать стены Пентагона. Самого Роба разместили в секции квартир для неженатых офицеров. Где же остановилась Надя?
Роб присел на край кровати и связался по телефону с информационной службой. Оказалось, что временное жилище русской находится в служебном крыле для медперсонала клиники экстренной помощи. Роб набрал номер, и Надя сняла трубку после второго гудка.
— Доброе утро, мисс Андрианова.
— Доброе утро, полковник Хейуорд.
— Роб, если не возражаете.
— Конечно, Роб, а я для вас — просто Надя.
— Может, позавтракаем вместе?
— Великолепная идея, Роб. Где встретимся?
— В кафетерии номер шесть. Я объяснил бы дорогу, но мы как-никак в Пентагоне, и вы обязательно заблудитесь. Попросите для себя провожатого.
— Хорошо.
— Жду вас через пятнадцать минут.
— Договорились.
…
Когда Надя вошла в кафетерий, Роб с удовольствием пил горячий крепкий кофе без молока. Он придвинул к ней вторую чашку, и она, сев напротив, кивнула. Роб отметил, что за последние часы ее лицо побледнело, осунулось, под глазами появились темные круги.
— Вы что же, вовсе не ложились?
— Нет, было слишком много дел. Я изучала язык оиннов и, скажу без ложной скромности, весьма преуспела. Записи переговоров в космосе и синхронного перевода Хес'бю очень помогли. Кстати, кофе — отличный восстановитель сил.
— Как насчет что-нибудь съесть?
— Попозже.
— Я восхищаюсь вашими способностями к языкам. Ведь Хес'бю сказал, что язык его народа — очень трудный.
— Сказать-то он сказал, но на поверку оказалось, что их язык ничуть не сложнее эсперанто. Достаточно ухватить основные принципы, а дальше дело лишь за пополнением словарного запаса.
Роб нахмурился.
— Выходит, Хес'бю нам солгал?
— Не исключено. Или, может, его язык — табу для женщин и чужаков. Что именно, неизвестно, мы слишком мало знаем об оиннах.
В следующие пять минут Роб выяснил, что после многочасовых горячих дебатов военные позволили Хес'бю связаться по радио с кружившими вблизи Юпитера кораблями его народа. Узнав, что среди людей их представляет всего лишь пилот, оинны выслали к Земле космические корабли с офицерами, уполномоченными вести переговоры от имени всей расы. Оинны скоро приземлятся, и посадочные полосы Национального аэропорта Вашингтона уже очищены от самолетов.
— Хотелось бы посмотреть на их посадку, — сказал Роб.
— Нет проблем. В аэропорту установлены телекамеры, и прямая трансляция будет вестись сюда. Вот теперь можно и позавтракать.
Роб, как ни силился, не мог вспомнить, когда ел последний раз, Надя — как будто тоже; во всяком случае, оба они с волчьим аппетитом набросились на жареные куски жирной свинины и переперченную яичницу-болтунью.
Запив завтрак очередной чашкой кофе, Роб откинулся на спинку стула и тяжело вздохнул.
— Все, что нам порассказал Хес'бю, может быть неправдой, — заметила Надя.
Роб вновь, но на этот раз уже с удовольствием, вздохнул.
— Знаю. Но разве проверишь его слова без помощи способного общаться с мертвыми блеттерами медиума?
— Попробуем, пользуясь лишь логикой, обойтись без медиума. Как по-вашему, к чему Хес'бю лгать?
— У него на то могут быть тысячи причин. Какие конкретно — нам неизвестно.
— Хорошо, давайте оперировать только голыми фактами, не принимая во внимание того, что было нам сказано.
— Что ж, попробуем.
— Первый, не подлежащий сомнению факт, — Надя подняла указательный палец. — Корабль из космоса пропахал борозду в Центральном парке Нью-Йорка. Факт второй: в нем находились чужаки двух рас. Ко времени вашего появления на корабле двое из них были мертвы, а двое — живы. Один из живых напал на вас с оружием, другого вы обнаружили прикованным к стене, он, по-видимому, был пленником. Все, мною сказанное — факты, голые факты, и мне хотелось бы располагать ими в большем количестве. Тогда стало бы ясно, почему корабль приземлился именно там, где он приземлился, и почему он вообще прибыл на Землю, и кто им управлял.