— Они самые, чтоб им неладно было.
— А почему черепахи?
— Да у них рты, что пасти у морских черепах.
— Да, похоже.
— И разговаривают так, что руки сами собой тянутся приголубить их огнеметом.
— Но, Бисквит, они же наши союзники.
— Если у нас такие союзники, то нам давно пора переменить сторону. — Бисквит отодвинул от себя пустой поднос и вынул из нагрудного кармана плитку шоколада. — Только от вида этих союзничков у меня мурашки по коже бегут.
— Не у тебя одного. — Роб огляделся. Все ближайшие столы были свободны. — Как бы тебе понравилось отправить нескольких к праотцам?
Бисквит бережно завернул наполовину развернутую шоколадку и сунул ее в карман.
— А ты, Роб, не разыгрываешь старого приятеля?
Роб мотнул головой и многозначительно постучал по значку «Боевой пехотинец» на своей груди.
— Мы собираемся поиметь черепашек, и нам нужен доброволец, который, возможно, будет ранен или почти убит. Я проверил твои анкеты, Из них следует, что ты — лучший пилот.
— Выходит, ты вовсе не случайно подсел за мой столик?
— Выходит.
Бисквит, широко улыбаясь, потер руки.
— Считай, что уже завербовал добровольца. Что надо делать?
— Ступай к своему командиру и попроси недельный отпуск. Никаких подробностей, просто сошлись на чрезвычайные обстоятельства.
— Вряд ли наш капитан так запросто отпустит меня сейчас в отпуск.
— Не волнуйся, отпустит и даже вопросов не задаст. Затем пакуй багаж и через час подходи к воротам.
Бисквит отодвинул кресло и легко вскочил на ноги.
— Через час буду!
…
У огромного носового колеса под брюхом «Боинга-747» стояли трое в военной форме, но без погон, нашивок и знаков различия родов войск.
— Полетим на этом самолете, — сказал Роб. — Поведешь его ты, Бисквит, вторым пилотом будет Кирша, третьим — я.
Бисквит с сомнением оглядел русского.
— Он будет вторым пилотом? Да он хотя бы раз держал в руках штурвал?
Кирша покачал головой:
— Ни разу, да и теперь не собираюсь.
— Вы с Робом будете разыгрывать из себя пилотов, чтобы самолет перебросил как можно больше людей. Верно?
— Верно. Кроме того, Кирша будет на базе черепах рингером.[5]
— Заметано, — сказал Бисквит. — Если он не будет ничего трогать в кабине, то долетим без приключений.
— Отлично, — сказал Роб. — Как только приземлимся, твоя задача выполнена. Об остальном позаботимся мы.
— Положитесь на меня, парни. Я буду нем, как рыба, и даже жратву клянчить не стану.
— Слова, достойные мужчины. А теперь продумаем аварию при приземлении. — Роб пнул ногой колесо. — Что, если при посадке отвалится это шасси?
— Типун тебе на язык. — Бисквит махнул перед глазами рукой, будто отгоняя кошмарное видение. — Знаешь, сколько тонн весят эти колеса? А сколько — сама птичка? Если шасси отвалится, то считай себя покойником.
— Так что же ты предлагаешь? — спросил Кирша. — Без убедительного несчастного случая наш план не сработает.
— Сделаем так. Когда самолет пройдет точку невозвращения…
— А это где? — спросил Кирша.
— В небесах, приятель, на полпути отсюда туда. Место во времени, когда в баках достаточно топлива, чтобы долететь в пункт назначения, но недостаточно, чтобы вернуться. Так вот, когда мы пройдем точку невозвращения, я сообщу по радио о поломке в турбине. Пусть черепашки малость поволнуются да подготовят к нашему появлению спасательную технику. Поломка будет не слишком значительная, так, пустячок. После того как колеса самолета коснутся бетона, я включу воздушные тормоза, выдвину закрылки, врублю реверс. Турбины взвоют как сумасшедшие, но обратной тяги не будет.
— А такое возможно? — спросил Роб.
— Для такого аса, как я, все возможно, и если рядом с черепахами случайно не окажется знающего пилота, то они не заметят подвоха.
Роб сделал пометку в блокноте.
— Я позабочусь, чтобы пилота рядом не оказалось.
— Хорошо. Воздушные тормоза не смогут остановить «боинг» с полной загрузкой…
— А мы не разобьемся? — поинтересовался Кирша.
— Спокойно, парни, когда понадобится, я воспользуюсь реверсом, но с башни этого видно не будет. Мы на приличной скорости прокатимся по посадочной полосе и зароемся носом в снег. Весьма достоверная и совершенно безопасная авария. Что скажете?
— Мне нравится план Бисквита, — сказал Роб. — А как твое мнение, Кирша?
— Здорово придумано! Идея сломать шасси с самого начала была не по сердцу.
— Значит, принято. Теперь осмотрим самолет изнутри.
Взобравшись по крутым ступенькам, они через люк, расположенный на одном уровне с рядами окон, вошли внутрь. Шедший первым Бисквит застыл, едва переступив порог.