— Странно, — пробормотал Билл.
— Снорри утверждает, что боится заболеть, — сказала Сильвия.
— Я чист как стеклышко! — воскликнул Билл.
Сильвия презрительно фыркнула.
— Нет, правда! Я каждый день моюсь в душе. Спросите у Сида с Сэмом, они подтвердят.
— Неужели? — Сильвия приподняла бровь. — Значит, вот вы чем занимаетесь…
Выяснение отношений грозило затянуться на неопределенное время. По счастью, лифт достиг нужного уровня. Выйдя наружу, Сильвия вновь принялась изображать из себя экскурсовода. Билл никак не мог решить, нравится ему это или нет.
— Поскольку нейтроны необычайно малы, в естественных условиях они склонны смешиваться с песчинками, пылью или галькой. Поэтому на производственных уровнях устанавливается в первую очередь такое оборудование, которое отделяет нейтроны от примесей.
— Примесей? — переспросил Билл.
— Снорри обожает разгадывать кроссворды. За звуконепроницаемой стеной слева от вас находится сортировочный узел. Ему нет равных в шахте по занимаемой площади. Пожалуйста, держитесь поблизости. — Она в очередной раз стукнула Билла по руке. — Не так близко.
Когда Сильвия открыла дверь, раздался оглушительный грохот. Лязг, дребезг, скрежет… Транспортеры, краны и вагонетки старались вовсю, но их без труда перекрывал колоссальный сортировочный блок. Он представлял собой огромный агрегат протяженностью в добрых полмили, от одной стены пещеры до другой. Блок щетинился воронками, в которые сбрасывали куски нейтроносодержащей породы: ближе к началу — громадные валуны, ближе к концу — струи песка. За грохотом, который стоял в пещере, голоса Сильвии совершенно не было слышно, поэтому девушка просто указывала на те или иные элементы конструкции агрегата, и все ее понимали, даже Билл.
Каждая секция блока работала, в общем и целом, по одному и тому же принципу. Порода сквозь воронку попадала на большую решетку с крупными ячейками. Что-то просеивалось, что-то оставалось на решетке. То, что оставалось, дробили и снова засыпали в воронку вместе со следующей порцией, а то, что просеивалось, попадало на другую решетку, уже с более мелкими ячейками, и вся процедура, шумная и невыразимо скучная, повторялась заново. Билл почувствовал, что у него слипаются глаза.
Когда порода измельчалась до такой степени, что превращалась как бы в текучий порошок, ее высыпали на последнюю решетку, сквозь ячейки которой могли проникнуть только нейтроны. Их поток напоминал дождевые струи. Просочившись, нейтроны падали в специальные контейнеры. Время от времени рабочие перекрывали решетку, меняли полные контейнеры на пустые, а первые запечатывали и передавали вооруженным стражникам. Техники с детекторами нейтронов и большими увеличительными стеклами проверяли всех подряд на предмет случайного или преднамеренного похищения драгоценных частиц, которые, к примеру, вполне могли забиться в швы комбинезона.
— Далее, — сообщила Сильвия, когда группа выбралась из сортировочной пещеры в холл, где царила поразительная тишина, — мы побываем в тех штольнях, в которых добывается руда.
Но тут ожила система общественного оповещения.
— И. о. капрала Билл, будьте добры, снимите трубку любого белого телефона. И. о. капрала Билл, снимите трубку любого белого телефона.
— Я? — изумился Билл. — Кто знает, что я здесь?
— Ёлки-палки, Билл, — отозвался Сэм, — о наших планах писали во всех газетах.
— Ах да! Ты же мне говорил. Вот что значит читать только комиксы.
Сильвия отвела Билла к ближайшему аппарату и отошла на приличествующее случаю расстояние.
— Алло! Билл на проводе.
— Ёлки-палки, Билл, где вы?
— Президент Гротски, это вы? Я в шахте.
— Нет, Билл, это Снорри. Директор шахты, помнишь? Ты можешь определить, где именно находишься?
Билл огляделся по сторонам и попытался вспомнить, где побывал.
— Я снаружи большой пещеры с кучей машин.
— А, сортировочный узел. Главный производственный уровень. Выходит, у тебя в запасе около пяти минут. За тобой пришли солдаты. Если попробуешь прорваться наверх, попадешь к ним в руки; лучше спрячься где-нибудь внизу. Да, передай то же самое Сэму и Сиду.
— Прятаться? Зачем? Я знаменитость, а знаменитости не прячутся.
— Ёлки-палки, Билл, ты больше не знаменитость, а всего-навсего вражеский солдат. Произошел военный переворот, новое правительство хочет посадить тебя за решетку. Кстати говоря, кто-то ломится в дверь моего кабинета. Удачи, Билл, — директор Якамото, которому, похоже, оставалось директорствовать не более минуты, повесил трубку.