— Объемограммы?
— Это куда лучше, чем разглядывать рентгеновские снимки или любое другое изображение, полученное каким-то одним способом. Объемограмма совмещает результаты всех возможных методов исследования, начиная с обычной и ЯМР-томографии[3] и кончая самой последней новинкой — восьмиполюсной иммунофлуоресценцией. Все это перерабатывает процессор для трехмерной обработки сигнала — ИКАР-5367. Он не только выводит на дисплей изображение, но и выделяет или помечает различия между данным больным и средним человеком или же изменения в состоянии больного со времени предыдущего обследования. Так вот, как только новая объемограмма будет готова, я должна буду уйти. До сих пор мы занимались самыми неотложными делами — спасали Брайану жизнь, и только. Сначала тотальная гипотермия, потом охлаждение мозга, чтобы снизить потребление кислорода и замедлить все процессы обмена. Ввели препараты для остановки кровотечения и противовоспалительные гормоны. Я расчистила рану, удалила очаги некроза и костные обломки. Чтобы восстановить желудочки мозга, пришлось частично рассечь мозолистое тело.
— Это часть структуры, которая соединяет оба полушария?
— Да. Шаг серьезный и, возможно, рискованный. Но выбора у меня не было. Так что сейчас наш больной на самом деле представляет собой две личности, у каждой из которых осталось по полмозга. Если бы он был в сознании, это была бы катастрофа. Но я рассекла мозолистое тело довольно чисто и надеюсь, что смогу снова соединить обе половинки. Скажите, что вы вообще знаете о человеческом мозге?
— Очень мало. Только то, что помню со студенческих лет, да и это, наверное, давно устарело.
— Да, это полностью устарело. Сейчас мы стоим на пороге новой эпохи и скоро сможем делать операции уже не на мозге, а на сознании. Сознание — функция мозга, и мы начинаем понимать, как оно работает.
— А конкретно о Брайане — насколько серьезные у него повреждения и можно ли будет его вылечить?
— Вот, посмотрите на эти первые объемограммы, и вы все поймете.
Она указала на цветные голографические изображения, которые словно плавали в воздухе. Стереоэффект был поразительным — впечатление было такое, как будто глядишь сквозь череп. Снэрсбрук коснулась пальцем какого-то белого пятнышка, потом другого.
— Вот здесь пуля прошла сквозь череп, а вышла вот здесь, справа. Она прошла через всю кору. К счастью, кора переднего мозга и центральные органы среднего мозга остались почти целы. Боковые доли мозжечка — вот они — как будто не затронуты, и, главное, гиппокамп тоже — вот этот, похожий на морского конька. Он — одна из самых важных структур, которые участвуют в формировании памяти. Это главный энергетический центр сознания, и он остался невредим.
— Пока это все хорошие новости. А плохие?
— Немного повреждена кора, правда, не настолько, чтобы была серьезная опасность. Но пуля разорвала множество пучков нервных волокон — белого вещества, которое составляет большую часть мозга. Они связывают между собой разные отделы коры и соединяют их с другими структурами среднего мозга. Это значит, что некоторые части мозга Брайана утратили связь с базами данных и с другими структурами, которые им нужны для работы. Другими словами, в данный момент Брайан совершенно лишен памяти.
— Вы хотите сказать, что его память разрушена, больше не существует?
— Нет, не совсем так. Смотрите — обширные участки новой коры остались невредимыми. Но большая часть их связей разрушена — вот здесь и здесь. Для остального мозга эти части не существуют. Сами структуры — системы нервов, образующие память, — все еще находятся на своем месте. Но они недоступны для других частей мозга, а сами по себе лишены всякого смысла. Как коробка, полная дискет, когда нет компьютера. Это катастрофа, потому что человек — это его память. Сейчас Брайан практически лишен сознания.
— Значит, он… превратился в растение?
— Да, в том смысле, что мыслить он неспособен. Можно сказать, что содержимое его памяти в значительной мере разъединено с процессором, который у него в мозгу, так что эту память нельзя вызвать и использовать. Он не в состоянии узнавать ни предметы, ни слова, ни лица, ни друзей — ничего. Короче, насколько я понимаю, он больше вообще не в состоянии мыслить. Вспомните — если не считать размеров, то большая часть человеческого мозга почти ничем не отличается от мозга мыши — кроме этой удивительной структуры, которую мы называем новой корой: она появилась только у предшественников приматов. В нынешнем виде бедный Брайан, мой друг и сотрудник, — всего лишь лишенная индивидуальности оболочка, животное, стоящее ниже любого млекопитающего.
3
ЯМР-томография — получение послойных снимков внутренних органов с использованием ядерного магнитного резонанса.